Девушка подавила тяжелый вздох. Она не то чтобы привыкла к этой маске просто приняла Олега таким, какой он есть, без лишних эмоций. Ей самой обычно было мало дела до чужих переживаний. Но сейчас она и без подсказок знала, что скрывается за этим бесстрастным выражением лица. Пройдя через гостиную, Алиса заняла свое привычное место в массивном кресле, обитом красным бархатом, с необычайно высокой спинкой и резными подлокотниками. Они с Олегом называли это кресло троном. Удобно усевшись, Алиса бездумно осматривала свою гостиную. Она ждала.
И что? с привычной холодной ухмылкой поинтересовался Олег через пару минут. В его тоне сквозило напряжение и досада.
Алиса пожала плечами. Олег как-то сказал, что она очень легко переходит от милой девочки со сказочным именем к другой стороне своей личности Хель. Такое прозвище ей дали еще в детстве, и девушка привыкла ему соответствовать. Мгновенно, когда того требовала ситуация, она становилась холодной, надменной и царственной королевой мертвых. На звание богини смерти она не претендовала, но всем хватало и ее королевского статуса.
Если я спрошу, что происходит, спокойно сказала она, или хотя бы поинтересуюсь твоим душевным состоянием, ты взорвешься. Я не жалею тебя, не сочувствую, не собираюсь лезть в душу, даже если тебе это нужно.
Олег нервно рассмеялся.
А мне это нужно? осведомился он.
Тебе, конечно, свойственна подростковая тяга к театральным эффектам, саркастично отметила Хель. Но явно не в этот раз. Давай не будем говорить об очевидном.
Олег нехотя кивнул. Он понимал ее.
Такое бывает, с напускной ленью сообщил он. Когда чего-то очень хочешь, долго стремишься, а потом Когда это почти у тебя в руках застываешь, потому что вдруг испугался. Робеешь, просчитывая, а что дальше? Все закончится?
Он покачал головой.
У меня не тот случай, уже серьезно заявил полицейский. Я не боюсь этого дела.
Знаю, так же спокойно отозвалась девушка. Ты думаешь о другом. О том, что это личное дело, и там, на фотографиях, Жанна. Живая и мертвая. По этому поводу ты должен испытывать эмоции, причем совсем не счастливые. И ты думаешь о том, что у тебя этих эмоций нет.
Олег удивился уже не впервые. На самом деле способность Хель постоянно удивлять его, раздражать, иногда смешить, заставлять вообще хоть что-то чувствовать стала решающей. Из-за этого он остался с ней, но никогда не говорил об этом. Хотя себе не врал: с этой женщиной он хоть немного чувствовал себя живым. И понятым. Иногда настолько, что это поражало даже его самого.
По-другому не получится, между тем уверенно стала объяснять девушка. Когда убили Ваньку Я мечтала найти того, кто это сделал. Я жила этой яростью и продолжаю по инерции жить сейчас, потому что убийца найден, но моего друга все равно не вернуть. Однако Найти и наказать это цель. Помнить, любить, скорбеть перманентное состояние, не зависящее от того, добиваешься ты своей цели или нет.
То есть, привычно ухмыльнулся Олег, я не совсем моральный урод, который просто начинает очередное расследование, наплевав, что оно касается самого близкого человека?
Жанна как была, так и останется тебе близким человеком, весомо напомнила Алиса. А ее убийца просто сядет. Если ты, конечно, все-таки начнешь расследование.
Полицейский нехотя кивнул. Ее логика, как всегда, была безупречной.
Ты знаешь, сменил он тему, что до сих пор, когда произносишь имя своего друга, начинаешь счастливо улыбаться?
Конечно. И она тут же продемонстрировала, совершенно искренне, эту самую улыбку. Я знала его почти всю свою жизнь. Это не так много по общепринятым меркам, но и не мало, если измерять в тех эмоциях, событиях, словах, что мы подарили друг другу. И это все мое. И со мной.
Я не улыбаюсь, вспоминая Жанну, признался он в том, что Хель и так знала. Да, я ее любил. Я доверял ей безгранично, уважал и восхищался. И это тоже мое и осталось со мной. Просто Наверное, пять лет это срок. Или я вижу это иначе. Наши с ней разговоры, откровения глубокое удовлетворение, что тебя принимают таким, какой ты есть, и понимают. Во всем. Но и это не всегда радость.
Олег. Она улыбнулась ему уже совсем иначе, ласково, но как-то снисходительно. Ты и остался собой. А Жанна была такой, какой была. И мы с тобой, пусть во многом похожи, но не близнецы. Или? Ее улыбка превратилась в насмешку. Ты решил поучиться извиняться? За себя, любимого?