Ольга Романовская - Гранит науки и немного любви стр 2.

 Хендрик, ты повторяешься, новое придумай, а?  Лениво потянулась за другим яблоком: первое догрызла.  То, что ума у женщины на дырявый медяк, я уже поняла, но почему-то не поглупела.

 Милая, а чем тогда все объяснить?  скрестив руки на груди, Хендрик в упор глядел на меня.

Красивый, сволочь! Вот скажите, почему у женщин слабость к привлекательным мужчинам? Муж знал, от чего я млею, после серьезной ссоры тащил в постель. Брыкалась, шипела, но сдавалась. Может, он и тогда, два года назад, тоже знал? Словом, брал благоверный главным мужским оружием, но исключительно тогда, когда аргументы кончались. Сейчас не тот случай. Хендрик считал себя правым.

 Что именно?  простодушно улыбнулась.

 Твою глупую затею. Я никуда тебя не отпущу и точка.

Надо же, какие мы грозные! Приказывает, думает, послушаюсь? Ну-ну! Если я чего-то очень хочу, получу. Для чего, пока сама не поняла, но точно знаю: пригодится. Хотя бы для того, чтобы не стать придатком Хендрика. А так кто я такая? Прачка, кухарка, любовница. Муж ведь со мной ни о чем не разговаривает, как гости придут, велит помалкивать, вот и решила: хочу быть с ним на равных. Тайком начала по конспектам, книжкам лазать даром, что ли, «г», то есть грамоту, освоила? Только ни бельмеса не понятно!

 Милый, а я тебя спрашивала? Просто перед фактом поставила.

Хендрик остолбенел, уставился на меня, будто рыба, выпучив глаза. Даже испугалась: не случился ли удар?

 Агния, ты на солнышке перегрелась? Не больна, часом?

Нет, отмер. Подошел, потрогал лоб.

 Солнышка три дня не видно.

Встала, чмокнула его в висок и направилась к печке: я кашу томиться поставила, нужно взглянуть. Заодно подумаю, на какой кобыле к благоверному подъехать. Бой предстоит нешуточный, не лишнее платье купить! Лишнее, разумеется, с точки зрения Хендрика: любой женщине известно, много платьев не бывает.

 Значит, грибочков объелась,  резюмировал муж и по-хозяйски положил руку на талию.  Сама подумай: через неделю, поджав хвост, прибежишь.

 А если не прибегу?

 Агния, не спорь. Сама прекрасно все понимаешь, только признавать, что не права, не желаешь. Зачем тебе учеба, ребенок гораздо лучше.

 Угу, счастье материнства и все такое,  пробурчала я, шуруя ухватом в печи.  Не спать ночами, кормить, поить, пеленать. Нет, скажи честно: я для тебя дура?

 Иногда,  муж оказался оскорбительно честен, нет чтобы соврать!

Надувшись, упрямо заявила:

 Все равно поеду! Провалюсь так провалюсь.

 Перед людьми не позорься!  Хендрик опять повысил голос.  Твое место здесь.

 Когда ты успел стать рабовладельцем?

 Не мели чепухи!

Муж рявкнул так, что я вздрогнула и выронила ухват. Горшок с кашей чудом не разбился, плюхнувшись на печь. Хорошо, невысоко летел, а то остались бы без обеда.

Ясно, костьми ляжет, но не отпустит, еще мать привлечет и свою родню. Она у него большая.

Потом подумала: а что, собственно, Хендрик сделает? Не ударит же! Запрет? Будто я через окно не вылезу! Сколько раз проделывала. К кровати привяжет? Так ведь противозаконно. Письменно запретит уезжать? Так я жена, а не скотина. Словом, покричит и смирится.

 Хендрик, а Хендрик, ты меня любишь?  вкрадчиво поинтересовалась я.

Ой, не терпят мужчины этого вопроса! Вот и мой сразу стушевался, притих, а я гну свою линию:

 Если любишь, должен заботиться. Не хочешь одну отпускать, свези сам.

Снова встал в позу, насупился, завел речь о помутнении рассудка, а после и вовсе велел компот сварить. Вот ведь гад!

 Зачем мне компот, я в академию хочу.

 Хотеть не вредно. Делай уж, что хорошо выходит, а не в свое дело не лезь.

Не в свое дело, значит? Ничего, я упрямая, без твоего согласия уеду. Женщина существо такое. Своеобразное.

Не в свое дело, значит? Ничего, я упрямая, без твоего согласия уеду. Женщина существо такое. Своеобразное.

Проигрывать бой не хотелось, поэтому продолжала словесную пикировку. Перво-наперво с прищуром поинтересовалась, какое такое мое дело:

 Просвети недалекую деревенщину.

 Еду готовить.

Хендрик плюхнулся на стул. Спор его изрядно вымотал.

 Тапочки носить, за почтой бегать?  хотелось отомстить за «дуру».

 Взрослая женщина, а ведешь себя!.. Я бредовым идеям потворствовать не стану.

 Я же твоим потворствую,  снова занялась кашей.

Вроде не пересолила. Пусть еще потомится.

 Агния, я не слушаю.  Хендрик демонстративно закрыл уши руками.  Ты не в себе.

 В себе, себе,  ехидничала я, почуяв вкус близкой победы,  пока никуда не уходила.

 Да куда ты денешься!  отмахнулся муж.

Слушал-таки!

Ах вот как? Тогда сам себе компот вари и ужин готовь.

Молча вышла из кухни и громко хлопнула входной дверью.

Родные мне не союзники, посему прямая дорога мне на постоялый двор. Может, найдется добрая, бескорыстная душа? Я особо не надеялась, сама абы кого с собой в путь не взяла бы.

Ноги сами принесли. Нет, не к постоялому двору, а к трактиру, который содержал благоверный давней приятельницы. Именно отсюда я частенько забирала муженька. Мельком бросив взгляд на вывеску сразу догадаешься, что медведь,  толкнула дверь и вошла. Народец есть, но тихий, собой занят. Не чадят, перегаром не дышат. Пока шла к стойке, окинула взглядом честную компанию. Поди разбери, кто купец! Ладно, узнаем.