Он даже не может попросить у нее прощения.
В животе урчало от голода, и колени ослабли от усталости. Это был неправильно — чувствовать голод сейчас, но в последний раз он ел вчера в полдень, а копать могилу было тяжелой работой.
Почти такой же тяжелой, как добывать золото…
— Здесь очень грязно, — Сара уставилась на могилу, затем умоляющим взглядом посмотрела на него. Мокрые пряди черных волос прилипли к ее щекам. Она дрожала так сильно, что у нее стучали зубы.
— Почему мы должны опустить ее в эту грязь?
У Джейка не было ответа. Если Бог и существует, то он очень далеко отсюда, вероятно где-нибудь в Калифорнии, где всегда светит солнце. Если бы Джейк был Богом, то был бы только там.
С дальней стороны могилы послышался голос восьмилетней Мэри-Бет:
— Мамы с нами больше нет, котенок. Она теперь в раю вместе с ангелами.
Джейк посмотрел на Мэри-Бет, надеясь, что та продолжит говорить, — что-нибудь об арфах и платьях и улицах, вымощенных золотом, — и как-то отвлечет внимание маленькой Сары. Если в памяти малышки останется мать с лицом, покрытым этой грязью, то ее целый год будут мучить кошмары. Но, как обычно, Мэри-Бет сделала все наоборот, наперекор тому, чего хотел Джейк. Она скорбно поджала губы и замолчала. Все еще не теряя надежды, он перевел глаза на шестилетнюю Ребекку, но та стояла замерев, словно статуя, с остановившимся взглядом на белом лице, ее черные волосы свисали мокрыми прядями.
Ему ничего не оставалось делать, как постараться успокоить девочку самому. Он похлопал Сару по плечу.
— Рай — прекрасное место. Там повсюду белые лошади и ангелы, одетые в роскошные платья, каких ты никогда не видела.
— Какие платья?
Джейк помедлил. Вся его жизнь прошла на приисках, но однажды, очень давно, он искал отца в салуне и кое-что из увиденного там запомнил.
— Я считаю, что они красные с черными кружевами.
Мэри-Бет с лицом, покрытым пятнами грязи и опухшим от крика, надулась как лягушка при виде мухи.
— И вовсе нет. Ангелы одеты в белое! И перестань говорить неправду!
— Мэри-Бет, какая разница?
— Есть разница, вот и все! Красный цвет — это цвет сатаны, и только плохие женщины носят его.
— Хорошо, — белые. И перестань скандалить у могилы матери. Это все равно, что наступить на ее могилу.
Сара, явно не обращая внимания на их перепалку, думала о рае.
— Почему мама не взяла нас с собой? — требовательно спросила она пронзительным голосом. — Она взяла с собой ребеночка! Она нас больше не любит? Я хочу красное платье с черными кружевами!
— Кружева, — вставил Джейк. — Когда-нибудь, когда я разбогатею, я куплю их тебе, котенок, и платье ангела — любого цвета, какое ты захочешь!
У Джейка болело горло. Капли дождя впивались в его лицо, как булавочные уколы. Ангелы? Его окружала одна только грязь. И когда он закрывал глаза, он видел только кровь матери.
— Когда-нибудь, когда ты разбогатеешь! — насмешливо фыркнула Мэри-Бет. — Твои слова звучат так же, как и папины. Мы никогда не разбогатеем, Джейк, и ты это знаешь!
— Тогда я займусь чем-нибудь еще, чтобы разбогатеть. Успокойся, Мэри-Бет, ты снова расстроишь Сару.
— Лучше так, чем давать ей обещания, которые ты не сможешь выполнить. У нее даже нет пальто!
— Я куплю ей, пальто и платья тоже. Вот увидишь! Я куплю вам всем платья!
В глазах Мэри-Бет опять появились слезы. С минуту она смотрела на брата, затем опустила глаза.
— Даже если ты попытаешься это сделать, отец отнимет у тебя деньги и истратит их на оборудование для добычи золота. Он думает только о золоте. Ему безразлично, что мать погубила себя и ребенка, потому что слишком много работала. И он не думает о нас. У Сары никогда не будет ни пальто, ни платьев. Единственное, что отец подарит ей, так это лопату с ее именем.