Один, два, три, четыре На пятом ударе сердца, я выскочил из-за дерева, и, швырнув заточку, отпрыгнул в сторону, за ствол дуба. Все слилось и крик стрелка, и продолжительная пальба второго
Абдулла, ты как?
Абдулла не ответил напарнику.
Сука! выругался стрелок. С дерева, под которым я укрылся, брызнула кора. Тварь! Я завалю тебя.
А у меня теперь нет заточки.
Стрельба внезапно оборвалась.
У него кончились патроны, крикнула рыжая и вдруг приподнялась, точно желая смерти. Я лежал ничком, ничего не соображая.
Идиот! Он не может стрелять.
Злые глаза самки, расширенные от страха, вновь сказали мне больше, чем ее крик. Вскочив, я ринулся вперед, к маячившей меж деревьями неуклюжей фигуре в желтом обмундировании.
Стрелок лихорадочно терзал свое оружие. Увидев меня, он отбросил автомат в сторону, потянулся к ножнам. Не дав вытащить заточку, я сшиб его с ног. Мы упали в неглубокую ложбинку, полную гнилой воды.
Барахтаясь, я попытался встать. Куда там! Из-под такой туши не выскочишь. Моя голова очутилась под водой. Пытаясь разжать железные пальцы, я извивался, как уж.
Радужные круги поплыли перед глазами. «Каждый охотник желает знать, где сидит фазан». Что такое «фазан»? Воздуха!
Вместо воздуха вода.
Но вот воздух. Тело стрелка обмякло.
Кое-как я выбрался из-под туши в камуфляжной форме. Отплевываясь и кашляя, прислонился к дереву. Со всхлипами, жадно воздух. Пить воздух, вдыхать. Пытаясь избавиться от звона в ушах, затряс головой. Рыжая стояла у трупа стрелка. Наклонилась, сорвала пучок пожухлой травы, вытерла окровавленную заточку.
Силы возвращались медленно. Здорово помял Никогда прежде я не вступал врукопашную со стрелками. Как и большинство игроков, которым дорога Теплая Птица, убегал, словно кролик, лишь только в воздухе показывалась вертушка. Стрелки самые сильные в Джунглях, и лучше не стоять у них на пути.
А вот теперь один из них лежит передо мной, другой валяется неподалеку.
Глядя на распластанное в ложбинке тело, я впервые подумал, что иногда игрокам полезно действовать сообща. Рыжая перехватила мой взгляд и ухмыльнулась на щеках возникли ямочки.
Не благодари.
Что? удивился я.
Ничего.
Верни заточку.
Пожала плечами.
Держи.
Надо отчаливать, сказал я, пряча заточку. В лесу могут быть еще стрелки.
И ты не возьмешь это?
Рыжая пнула лежащий на земле автомат. А ведь и в самом деле, это законная добыча.
Пойди-ка ошмонай второго.
Самка кивнула и скрылась за деревьями.
Я приблизился к телу, наклонился, снял с мертвеца шлем. Черные волосы, выпученные глаза, перекошенный, облепленный розовой пеной, рот. В общем, человек без Теплой Птицы.
Рюкзак. Зубами и слегка дрожащими пальцами, я развязал веревку. Ого! Похоже, жратва. А это, видимо, патроны. Отлично. Отставил рюкзак в сторону.
Подумав мгновение, стащил с мертвеца ботинки. Куртка, шлем издали стрелки примут за своего, и трижды подумают, прежде чем стрелять, а игроки Игроки бросятся наутек.
Вернулась рыжая. Быстро управилась! Прислонилась к дереву, выставив вперед ногу в толстом ботинке стрелка. Кроме ботинок, она прихватила автомат, рюкзак, куртку и шлем. Молодец.
Кленовый лист, кружась, опустился на глаза раздетого мертвеца.
Неспешно двинулись в сторону железнодорожных путей через заросли терна.
Эй! окликнула рыжая.
Я обернулся.
Скажи, как тебя зовут?
Что?
Как тебя зовут?
Нет у меня имени.
Эта самка чересчур любопытна. Имена Зачем в Джунглях имена? Я уже и не помню, когда меня называли по имени Нечто смутное, настолько далекое, что даже не верится: было ли?
И вдруг всполох; да, было, раннее утро на светлой террасе, полноватая женщина с завитыми волосами разливает в чашки чай, светлоголовый мальчик, едва удерживая большую чашку в пухлых ручонках, протягивает ее матери
Как знаешь, сказала рыжая. Но, даже если тебе не интересно, мое имя Марина.
Марина! Полноватую женщину тоже звали Мариной.
Ну, я Андрей.
Здравствуй, Андрей, Марина почему-то засмеялась. Ты из этих мест?
Вот опять
Не знаю.
Я и вправду не знал. Однажды очнулся в овраге, опаленный оранжевым ветром, и знал только одно надо выжить любой ценой. Только светлая терраса порой вспыхивала в сознании, но совсем не так ярко, как мгновение назад.
Как страшно быть лишенным родины.
Она бредит?
А ты не лишенная?
У меня есть родина. Быть может, я тебе ее покажу, Андрей.
Очень рад, усмехнулся я. Вот наша родина. Мы все рождены в Джунглях.
Джунгли когда-нибудь кончатся, их время пройдет.
Что она городит? Кто она?
Странная ты
Странная? Андрей, посмотри вокруг железная дорога, поезда, разрушенные города Ты был когда-нибудь в разрушенном городе?
Нет, буркнул я. Однажды набрел на какие-то развалины, но подойти к ним не рискнул.
А о бывших ты знаешь? Марина раскраснелась.
Кто же о них не знает? Они были до Джунглей, а затем взорвали все к ебаной матери. Дебилы, короче.
Марина нахмурилась и примолкла. А мне теперь отчего-то хотелось, чтобы она продолжала. Месяцами я не говорил ни с кем и думал, что это правильно, так требуют Джунгли. Я не слышал ничего, кроме коротких фраз на Полянах, предсмертных воплей игроков и рычания дерущихся за Теплую Птицу. Теперь мне хотелось слышать человеческий голос, но Марина молчала.