Эта чаша для Хозяина. Пусть ему будет сладко, пусть смотрит на дно, а не на нас, пусть забудет и не вспомнит, пока Всадник не придет, пока заря не встанет. Пусть нас забудет и другим закажет
Мертвая тишина была ответом. Но вот еле заметно дрогнула земля. Испуганно заблеяли овцы, парень, державший их, пошатнулся и захрипел, схватившись рукой за горло. Покотило даже не оглянулся. Взяв одну из овец, он подтащил ее к яме. В неярком свете пламени сверкнула сталь. Обезглавленное животное без звука рухнуло на землю, кровь с легким шипением полилась в яму. Покотило немного подождал, затем подтащил вторую овцу и вновь взмахнул саблей.
Все это время сидевшие у костра не проронили ни звука, словно и вправду окаменели. Костер, в который давно уже не подбрасывали дров, почти погас, лишь большие розовые угли ярко светились среди белой золы. Покотило выпрямился, поднял голову к темному небу и негромко заговорил:
Месяц на небе, мертвец в земле. Месяц все видит, мертвец все знает. Месяцу не холодно, мертвецу не больно. Месяц это ты, Кей Валадар, и мертвец это ты, Кей Валадар. Глух ты и нем, мучит тебя жажда и негде тебе напиться ни в небесах, ни под землей. Приди же, выпей с нами!
Он немного подождал, затем резко взмахнул рукой:
Валадар сын Мезанмира! Заклинаю тебя кровью, твоей и чужой приди!
Отзвучали последние слова, и внезапно налетел ветер холодный, резкий. Последние языки пламени исчезли, прижатые к белой золе. Исчезли , звезды, со всех сторон надвинулась тьма, и сквозь нее начал медленно проступать высокий силуэт, еще более черный, чем затопившая ложбину ночь. Парень, о котором все забыли, лежал на земле, закрыв лицо ладонями. Остальные сидели молча. Покотило ждал, затем вновь махнул рукой. Черная тень подступила ближе, к самой яме, на миг наклонилась, снова выпрямилась
Почему вы не даете мне покоя? Голос, прозвучавший из тени, был обычным, немного усталым. Его узнали усачи переглянулись, Покотило вытер со лба холодный пот:
Мы не ведаем, что нам делать, Кей Валадар, хрипло проговорил он. Должны ли мы мстить за тебя? Ты был нашим другом, Кей, тебя убили на нашей земле
Черная тень дрогнула, надвинулась, но невидимый круг не пустил ее к костру:
Боитесь в голосе прозвучала горечь. Даже ты теперь боишься меня, бесстрашный бродник! Не бойся, я не хотел вам зла живой, не хочу и мертвый. Не мстите за меня отомстят другие. Когда-то первый из Кеев убил своего брата, и эта кровь отзывается в каждом колене. Мой отец убил дядю Жихослава, брат меня. Но теперь погибнут все кроме тех, чьи отцы убиты. Недаром сказано: малую кровь можно унять тряпицею, большую временем, а великую унять нечем, течь ей, пока вся не вытечет. Вы же подумайте о себе будет война.
Но что нам делать, Кей? один из усачей, не выдержав, вскочил, но его тут же схватили, вновь усадив на землю. Послышался смех горький, невеселый:
Но что нам делать, Кей? один из усачей, не выдержав, вскочил, но его тут же схватили, вновь усадив на землю. Послышался смех горький, невеселый:
Я хотел быть вашим вожаком, бродники! Не вышло, и может, это к лучшему. Бойтесь всех, но всего более Рацимира. Когда его душа уйдет вслед за моей забудьте о войне. Ждите и договаривайтесь с тем, кто наденет Железный Венец. Прощайте! Пусть наша встреча в Ирии будет нескоро
Прощай, Кей! Покотило поднял мех и вылил остатки вина в яму. Да будет твой путь легким!
Да будет путь легким! эхом отозвались усачи.
Порыв ветра и все исчезло: и тень, и темные тучи над головой. Несмело, робко засветилось звездное небо. Внезапно одна из звезд бесшумно скользнула к горизонту и сгинула, не оставив следа.
Хвала Дию, обошлось, проговорил кто-то.
Усачи зашевелились, в костер легла вязанка хвороста, и яркое пламя отогнало тьму. Покотило склонился над потерявшим сознание хлопцем, легко похлопал его по щекам и удовлетворенно кивнул:
Обойдется! Сомлел
Сомлеешь тут! охотно откликнулся кто-то. И не страшно тебе, Покотило?
Страшно? бродник присел к огню и протянул к пламени широкие ладони. Не того нам бояться надо! Завтра же соберем Большой Круг
Ласкини нет, отозвался один из усачей. Без него негоже
Ласкиня? Покотило усмехнулся и поправил длинный чуб. Ласкине незачем возвращаться. Он и так на месте А где сейчас Кей Сварг? Не в Коростене ли?
Глава первая. Беглец
Войчу разбудила боль ныли зубы. Войчемир встал, поеживаясь от холода, и безнадежно взглянул на люк. Сквозь щели просачивался предрассветный сумрак. Начинался еще один день такой же долгий и тоскливый, как и все прочие. Поруб иного и ждать нелепо. Холодный песок под ногами, сырые стены, затхлый воздух. И так день за днем неделя, месяц, второй
Войчемир уже давно перестал шуметь, требовать, просить встречи с Рацимиром. Стало ясно брат не придет. И никто не придет к нему, только стража глухая и немая, зато зоркая и не знающая сна. Не будет даже суда, которого может требовать каждый Кеев подданный. Ничего этого не будет. Он, Войчемир сын Жихослава, останется здесь, в сырой яме. Ему будут приносить воду, жесткие заплесневелые лепешки и холодную похлебку. Брат не решился пролить его кровь кровь урожденного Кея, но отсюда ему не выйти.