Лео, все это время с улыбкой наблюдая за нами, вновь обращается ко мне:
Так и какой у вас маршрут?
У нас поправляет его Милли.
Пользуюсь шансом и тут же заявляю:
Некрасиво заставлять человека нас сопровождать умело делаю вид, что именно в этом и причина у Лео могут быть свои планы, и мы можем лишь предложить свою компанию. А не навязываться.
Не дав сестре возразить, отвечаю уже ему:
Сегодня мы поедем в Холодный лес, к реальному месту захоронения Влада Дракулы.
Откуда ты знаешь, где оно?
Оттуда же, откуда и эту небольшую историю усмехаюсь не забывай, с кем имеешь дело.
С опасным человеком смеется он и глядит на Милли точнее, с двумя очень опасными людьми. Думаю, мне просто не оставили выбора. Не могу же я пустить вас в Холодный лес одних.
Нет, правда тут же отмахиваюсь я если у тебя были свои планы, то совсем не обязательно все отменять, у нас будут и другие поездки..
Никаких неудобств у меня весь день свободный. К тому же, и машина арендована.
Милли улыбается, довольная своей небольшой победой.
Конечно, я не очень хотела кого-то брать с собой все-таки это путешествие было заранее спланированно мной для нас с сестрой. Но, кажется, Лео довольно простой и добродушный. Немного веселья и шуточек в пути нам не помешает.
Словно прочтя мои мысли, парень добавляет:
Хоть будет кому вас спасать, если окажется, что тамошние вампиры только и ждут свежатинки.
Не забывай, что мы опаснее вампиров улыбаюсь я.
О, прости он театрально прикладывает руку к сердцу тогда я необходим там еще больше. Кто же будет защищать от вас бедное местное население? Им нужен свой герой.
Милли так звонко хохочет, что я даже не слышу звонок мобильника. Понимаю, что он звонит только по вибрации, которая отдается через карман джинс мне в бедро. Быстро достаю его и вижу на экране имя босса.
Что ему сейчас-то надо?
Я уже хочу скинуть звонок или сделать вид, что не услышала но в последний момент нажимаю «ответить». Шутки с боссом плохи. В Румынии «не услышу» его звонок, а вернувшись в Штаты «не обнаружу» свою работу.
Не успеваю я прижать телефон к уху, как уже слышу его картавый, с истерическими нотками, голос:
Ma belle amie, Дженна, умоляю, ты должна их забрать прямо сейчас!
-4-
Винсент из тех людей, про кого говорят, что он отменный бизнесмен. Но при этом добавляют, что как человек он полное дерьмо. Впрочем, это логично сложно преуспеть и в том и в том деле одновременно. Надо чем-то поступиться, чтобы в чем-то добиться вершины.
Мой босс (очевидно, раз он является моим боссом) поступился своим человеческим нутром. Не сказать, что он был мерзкий негодяй, но как выяснилось, вполне может позвонить в первые дни отпуска сотруднице, которая черт знает за сколько лет его впервые взяла, и сходу начать давать ей какие-то распоряжения.
Даже не уточнив, может ли она хотя бы его выслушать, не говоря об остальном.
Думаю, это уже не та черта, что выставляет его в хорошем свете.
Винсент, подожди прерываю его я, так как его словесный поток начинает мешаться и я не могу разобрать и слова, одни лишь визги что случилось? Я в Румынии.
Я не говорила ему, как именно проведу отпуск потому думаю, сейчас он уже мысленно подсчитывает незапланированные растраты за международный звонок.
Но нет даже паузы не следует. Кажется, впервые его это не волнует, что уже само по себе странно:
Quelle chance, картины именно в Румынии!
Я слышу хриплый вздох, которым он очевидно пытается восполнить кислород в своих легких для продолжения тирады:
Чудесные полотна закрашены гадкой строительной краской, но мы их спасем. Ты спасешь эти chef-doeuvres.
Мое терпение заполняется до краев.
Как раз в этот момент я ловлю на себе озадаченный взгляд сестры. Она не знает, как зовут моего босса, но кажется все равно поняла, с кем именно я разговариваю. Ее брови медленно, но верно, начинают сходиться к переносице в хмурой гримасе.
Впервые я разделяю чувства сестры. Я не для того брала отпуск и везла ее в Румынию, чтобы и здесь бегать на побегушках у Винсента. При том, теперь даже не оплачиваемых, ведь это мой отпуск!
Простите, но я не поеду спасать никакие шедевры отрезаю сухо, и Милли чуть дергает уголком рта у меня отпуск, Винсент. Решайте эти проблемы сами или я могу этим заняться после его окончания.
XV век, двор османского султана, и там изображены люди!
XV век, двор османского султана, и там изображены люди!
Недовольство тут же сменяется профессиональным азартом:
Но тогда в Турции был религиозный запрет на изображение людей!
Именно! 1448 год! Уникальные образцы, но их хотят перехватить эти бандиты из Блум Галереи!
1448 год? Османы?
В моей голове словно щелкает.
Я забываю и про отпуск, и про недовольство, и про тот факт, что меня буквально сдергивают с места даже на расстоянии тысячи километров. Потому что теперь это уже не просто работа теперь я уже сама в этом заинтересована.
Скидывайте адрес, Винсент, я выезжаю!
Милли вскакивает из-за стола так резко, что едва не переворачивает остатки еды и всю посуду. Лео в последний момент успевает удержать стол на месте.
Я даже не удивлена! фыркает она, и хлопает ладошкой по столу.
В такие моменты я вспоминаю, что ей уже действительно шестнадцать. В остальное время, несмотря на проглядывающиеся взрослые черты ее лица, я все равно воспринимаю ее 10-летней девчонкой, с которой проводила так много времени.