Павел Кольцов
Цикл «Как тесен мир». Книга 3. Отложенная война
1. Вечернее чаепитие.
Пока доблестная Красная Армия успешно совершала свой победный Миролюбивый поход в соседнюю Польшу, новоиспеченный лейтенант госбезопасности Максимов Алексей Валентинович с помощью капитана этой же службы Куевды Михаила Ивановича и своей жены Клавдии, получившей звание (а чего мелочиться?) сержанта ГБ, вовсю трудился над разработкой и внедрением в производство еще не изобретенного в этом времени вооружения. Наверху посчитали, что непосредственное общение Максимова с конструкторами и изобретателями, плодотворно дополняет сухое изложение им фактов на бумаге.
В середине октября 1939 г. по просьбе Алексея Валентиновича разыскали на одном из полигонов молодого конструктора-оружейника Судаева, создателя (как считается многими экспертами) лучшего пистолета-пулемета Второй мировой войны. Имени отчества его Максимов не помнил, помнил только, что Судаев относительно молод, недавно то ли окончил артиллерийскую академию, то ли в ней все еще учится и теперь, возможно, на каком-то полигоне разрабатывает то ли зенитную установку, то ли что-то с ней связанное. Нашли. Оказался тезкой: тоже Алексеем, только Ивановичем. Был он в звании военинженера 3-го ранга (капитана по-армейски), возраст имел 27 лет и сейчас действительно разрабатывал зенитную установку на одном из полигонов. Что ж. Зенитке придется подождать или поменять своего создателя.
Встретившись в уже закрепленной за ними комнате на втором этаже наружного здания с очередным оружейным специалистом, Куевда рассказал ему привычную легенду о лейтенанте ГБ (присутствующем здесь), подсмотревшем в одной иностранной державе чертежи перспективного пистолета-пулемета, и удивил оружейника поручением партии, правительства и чуть ли не самого товарища Сталина именно ему, Судаеву, заняться конструированием советского аналога, отложив в сторону все текущие работы.
Судаев внимательно изучил свою будущую примерную схему легендарного автомата, нарисованную по памяти Алексеем Валентиновичем; задал множество вопросов (на которые тот не всегда знал, что ответить) и в итоге довольно покивал головой:
Интересное решение, прокомментировал он свое собственное детище: штамповка, сварка, минимум токарных и фрезерных операций, складной приклад, как у немцев в МП-38. Это случайно не германский образец?
Извините, Алексей Иванович, покачал головой Куевда, не имеем права разглашать.
Ах, да. Конечно. Если эта машинка получится, постучал пальцем по схеме, может выйти гораздо дешевле в производстве и проще, чем наш сегодняшний ППД. Я постараюсь оправдать оказанное мне высокое доверие.
Попытайтесь, кивнул Алексей Валентинович и не к месту пошутил, приплетя анекдот из своего времени. Ведь попытка не пытка, как говорит наш нарком товарищ Берия.
Судаев выпрямился и посерьезнел лицом.
Извините, Алексей Иванович, понял, что сморозил лишнего, Максимов, это шутка у нас такая. Согласен, грубоватая. Не переживайте, в случае неудачи, совершенно никакого наказания вас не ожидает. Но мы совершенно уверены у вас все получится. Именно у вас. Сроком вас никто не ограничивает, но, сами понимаете, в нынешней напряженной международной обстановке страна чрезвычайно нуждается в таком простом и массовом оружии. Очень уж нынешний ППД сложен и дорог в производстве, да и излишне габаритен для многих случаев. Не открою государственную тайну, если скажу, что производство пистолета-пулемета товарища Дегтярева почему-то обходится советской казне дороже, чем его же ручного пулемета ДП. Нонсенс. Вы не находите?
Я не знаком близко с этим вопросом, неожиданно встал на сторону Дегтярева Судаев, но, думаю, здесь сказывается не только особенность конструкции, но и гораздо меньшее серийное производство ППД чем ДП. Скажем, для производства всех деталей нужен определенный набор станков. Правильно? Станки стоят денег, и частица стоимости каждого станка закладывается в стоимость произведенной на нем детали; так называемая амортизация. Но если пистолетов-пулеметов производить гораздо меньше, чем ручных пулеметов учитывающаяся в каждой детали такая частица стоимости будет гораздо выше.
Умно говорите, похвалил слегка ткнутый лицом в собственное невежество Алексей Валентинович. Я рад, что мы в вас не ошиблись. Но все равно в ППД слишком много токарных и фрезерных работ, а в предлагаемой вам схеме на порядок меньше.
В этом я согласен, товарищ лейтенант. Извините за мое вам замечание.
Да, товарищ Судаев, никаких извинений. Вам виднее. Я, все-таки, не конструктор-оружейник. У меня немного другая работа
Да, да. Я понимаю.
Этим же вечером, когда за круглым столом в гостиной в своем уютном казенном домике с мезонином собрались за чаем его трое нынешних постояльцев, Алексею Валентиновичу неожиданно пришла в голову очередная идея.
Слушай, Миша, а, не знаешь, Судаев уже уехал или еще в Москве?
А что?
Да, ты понимаешь, появилось у меня к нему еще одно предложение, насчет конструкции пистолета-пулемета. Только сейчас вспомнил. Как озарение нашло.