Его чувства обострились до предела. Он слышал, как сочится сквозь стены темная стылая вода, собираясь в тяжелые сонные капли. Как пробирается под сводами затаенное, как вздох умирающего, дуновение воздуха, пропитанного затхлой сыростью.
Спустя некоторое время Лука опустился на колени, чтобы уложить раненого на пол и перевести дух. Сквозь полусомкнутые веки парнишки виднелись закатившиеся белки глаз. Лука слышал его дыхание сиплое, прерывистое.
Жив?
Вроде дышит.
Слушай: брось-он. Сам-беда сам-прыгай-вон!
Так нельзя.
Почему? насупился Флик.
У Луки не было внятного ответа. Конечно, Флик прав. Этот парнишка чужой, никто. Он и так вытянул его из полицейской облавы, а дальше не его забота, каждый сам за себя. Но что-то удерживало его, не давало отвернуться, уйти. Зажав в зубах фонарик, Лука стянул с головы взломщика грязную балаклаву.
Обычные зеркала, как известно, показывают перевернутое отражение предметов. Инверсию. Поэтому слова кажутся в зеркале написанными задом наперед. Но, слышал Лука, есть особые зеркала, которые показывают предметы такими, каковы они на самом деле. И, заглянув в такое зеркало, человек впервые в жизни видит свое лицо не таким, каким привык видеть его каждое утро в отражении, а как видят его все остальные. И от этого голова идет кругом. Когда луч мертвенного света выхватил из темноты истощенное лицо, Лука едва справился с внезапным приступом дурноты. Он увидел самого себя. Свое лицо. Услышав за спиной шаги Флика, он быстро отвел луч фонарика в сторону, точно его застали за чем-то постыдным.
Нахмурившись, Лука взял парнишку за руку безвольную, прохладную, почти невесомую, на которой поблескивал широкий магнитный браслет. Скрюченные, сбитые в кровь пальцы с обломанными ногтями. По тыльной стороне ладони вилась татуировка причудливые переплетения линий, фигур и точек. В тусклом свете фонарика казалось, что линии змеятся, извиваются, облизывая руку, как жадное пламя костра. Лука коснулся сплетения линий и тут же повалился, подкошенный белой, ослепляющей вспышкой боли.
Эй, брат, ты как?
Порядок, машинально пробормотал Лука, хотя перед глазами плыли черные и красные круги, а все тело ныло, как после первой смены на сломе. Уходим.
Давно бы так, Флик бросил быстрый взгляд на чужака, точно опасаясь, что он вот-вот очнется и поразит его молнией, как древнегреческий бог. Лука, прихрамывая, побрел следом. Парнишка издал едва слышный сдавленный стон, но Лука не обернулся.
Глава 4
Примерно через полчаса тоннель вывел их в темный проулок Хеллтага квартала на левом берегу реки, где теснились доходные дома, а из распахнутых дверей забегаловок доносились ругань и шум потасовок, которые нередко заканчивались беспорядочной пальбой. Здесь обитало отребье города: мелкие воришки, хакеры, наемные убийцы, шулеры всех мастей, контрабандисты и костоправы, промышляющие торговлей биозапчастями. Камеры и передающие антенны Эфора здесь были разбиты и варварски искорежены магистрат уже махнул рукой и не тратился на замену.
Прежде Лука бывал здесь всего пару раз и, уж конечно, не под покровом ночи. Перед рассветом квартал стихал и замирал, точно проваливаясь в дурной похмельный сон. Ставни на окнах были крепко заперты, на улицах ни души. Только облезлые бродячие коты шастали в придорожных канавах, среди куч отбросов и зловонных луж. В прошлый раз Лука по поручению Йоаны битый час разыскивал здесь Кривую Несси: один из ее сыновей, Громила Вилли, угодил в крутой замес и, хотя врачи клиники постарались подштопать раны, рисковал отправиться к праотцам еще до захода солнца. Йоана написала адрес, но геолокатор бестолково моргал. Замызганные, провонявшие тухлой рыбой проулки Хеллтага извивались и петляли, словно строились лишь для того, чтобы уходить от погони и подкарауливать припозднившихся ротозеев. Нумерация домов не поддавалась никакой логике. Так что в тот раз он отыскал развеселую Несси лишь благодаря чистой случайности, когда зашел в один из грязных баров без вывески, чтобы попросить стакан воды.
Вот и сейчас они пробирались по слабо освещенным улицам квартала, совершенно не представляя, что ждет за следующим поворотом. Время от времени Флик с тревогой бросал взгляд то на айдибрас, который выстраивал наиболее короткий и безопасный маршрут, то и дело сбиваясь и подвисая от самодельных глушилок, развешанных на каждом столбе, то на быстро светлеющее небо, похожее на грязную воду в тазу после стирки, с серыми опавшими хлопьями мыльной пены.
Скорее! Сам-знай: смена-опоздай мимо иди, парень, деньги-забудь!
Лука нахмурился и ускорил шаг. Таблички на дверях призывно нашептывали: «Руфь. Сны по заказу», «Доктор Ктос. Безболезненный уход», «Капли для волшебных сновидений», «ID-карта. Быстро. Без лишних вопросов». На углу обшарпанного здания болталась неоновая вывеска. Буквы вкривь и вкось, конструкция барахлит и потрескивает. «Отель Эльдорадо. Койка и завтрак».
Лука улыбнулся: он узнал это место: сейчас в проулок, через три квартала направо, и они выйдут к Мосту висельников, а там уж до слома рукой подать. Он резко остановился.