полные отчаянья глаза мамы когда он упал с коляски
безразличное лицо лечащего хирурга: «Жизнь мы спаслину а ноги выше колен тожеспасли»
голос Веры в трубке: «Денис, я ухожу выздоравливай»
тупое рыло внедорожника, накатывающегося на остановку с неотвратимостью цунами
Надежда умирает последней. А вдруг!.. на нестерпимо горящих ногах Денис доковылял до компа. Ему казалось что на них одеты не немецкие суперпротезы, а ведра с кипятком уж больно тяжелый для ног выдался день: и в морге и на кладбище и по возвращении в город все или пешком, или на общественном транспорте денег на такси не было, последние ушли на похороны, а общественный транспорт он и для «двуногих» не подарок, что уж говорить о «протезистах». Денис проверил почту и безо всякого удивления обнаружил, что ни одного отклика на свои резюме, посланные в миллиард биллионов мест, не получил. Сюрпризом это не стало. Кому нафиг нужен в наши дни «Инженер механик по проектированию и обслуживанию грузоподъемных механизмов» на протезах? Здоровый, и тот никому не нужен. А офисная халява, с наступлением кризиса, кончилась, теперь каждый день на улице оказывалось огромное количество молодых, здоровых, никчемных людей, умеющих только печатать одним пальчиком (продвинутые двумя) и торчать в одноклассниках. Но даже этот «офисный планктон», имел перед работодателями огромное преимущество планктон был здоров.
«Киса мы чужие на этом празднике жизни» очень «вовремя» припомнил Денис любимых классиков.
«Ну у решил озвучить свою точку зрения внутренний голос, не все так мрачно продадим эту, купим квартирку подешевле ладно, ладно согласился он с невысказанным возражением Дениса, комнату купим в коммуналке. Работу найдем» Денис представил отряд «планктона», вставший намертво, как триста спартанцев в Фермопилах, перед узким проходом с надписью «Работа» и только вздохнул.
«Хорошо, не унимался внутренний голос, тысячи десятки тысяч а может и сотни поняв, что перебарщивает, свернул перечисление и продолжил, живут без ног. В конце концов, есть специальные интернаты для он замялся, подыскивая слово и за него это сделал Денис: «калек».
«Хорошо, не унимался внутренний голос, тысячи десятки тысяч а может и сотни поняв, что перебарщивает, свернул перечисление и продолжил, живут без ног. В конце концов, есть специальные интернаты для он замялся, подыскивая слово и за него это сделал Денис: «калек».
«Да. Да. Калек, с вызовом повторил голос, и что? Они что не люди?!»
«Да люди люди конечно люди, согласился Денис. Ну что, кого ты еще не вспомнил? Бомжей и нищих в камуфляже? тоже ведь живут голос молчал. Нафиг, завершил за него Денис, такую жизнь»
Им овладело странное спокойствие вернее не спокойствие, а безразличие. Денис чуть ли не физически кончиками нервов ощущал, как рвутся последние нити, связывающие его с жизнью. Перед внутренним взором, почти с кинематографической четкостью возникла картина: штормовая ночь, огромный темный корабль ошвартованный у такого же пустого и темного пирса. Ни на судне, ни на причале ни единого человека черная, безчеловечная пустота. Буря усиливается, нарастает неистовый вой ветра в котором чудятся стоны, мольбы и проклятья, с сухим звуком винтовочного выстрела лопаются причальные канаты и черный, без единого огня на борту корабль медленно, нехотя отрывается от пирса и все быстрее и быстрее уносится в штормовое море, растворяясь во тьме черное поглощается черным
Человек прикован к миру огромным количеством цепей: высокие порывы, темные страсти, любовь, ненависть, стяжательство, тщеславие, бескорыстие, гордыня, самоотречение каждый может выбрать по вкусу и добавить от себя, но главные из них это здоровье и близкие. Если в твоей жизни нет хотя бы одной из этих нитей, она неизбежно уныла, а уныние, если кто не знает один из смертных грехов. Скучно быть здоровым, но одинокими, тяжело иметь близких, но быть больным, и уж совсем невыносимо быть и больным и одиноким.
Есть правда еще одна привязка, которая может заменить все кроме здоровья это любимая работа, когда мысли о ней вытесняют все остальное, но она так же редка, как настоящая любовь, когда люди радуются каждому вместе прожитому дню, и умирают в один день.
У Дениса теперь вообще не было работы, даже постылой, а любимой не было никогда. Жизнь на протезах со здоровьем имеет мало общего, а единственный близкий человек был сегодня похоронен последний причальный канат лопнул, черный корабль был готов к последнему путешествию Холод, возникший у Дениса в груди, понемногу охватывал все тело, ему хотелось одного согреться.
«Ладно ТАМ холодно не будет» решил Денис.
Он несколько минут просидел неподвижно, глядя на упаковку снотворного, мысленно прося прощения у Бога, потом налил в стакан воды, и принялся вскрывать упаковку с лекарством от жизни
Отвлек его от этого занятия звонок в дверь.
«Смерть, что ли?..» то ли в шутку, то ли всерьез, предположил внутренний голос.
«Да вроде больше некому » согласился с ним Денис и на какой-то миг даже поверил в эту, не слишком реалистичную гипотезу. Дверь он открывал с заметным интересом, но у визитера, как и следовало ожидать, ни плаща с капюшоном, ни косы не оказалось.