Что, больно? А вот этак? Меч свистнул в воздухе. Арья завопила снова, цепляясь за дерево, чтобы не упасть. И еще разок. Арья закусила губу и съежилась в ожидании. Удар заставил ее взвиться и завыть. «Но плакать я не стану, твердила она про себя. Я Старк из Винтерфелла, и наша эмблема лютоволк, а лютоволки не плачут». По левой ноге у нее бежала струйка крови, ляжки и ягодицы горели. Ну, может быть, теперь ты меня послушаешь. В следующий раз, как накинешься с этой палкой на кого-нибудь из своих братьев, получишь в два раза больше. Все, прикройся.
«Они мне не братья», подумала Арья, наклоняясь, чтобы подобрать штаны, но благоразумно промолчала. Руки у нее дрожали, пока она возилась с завязками.
Больно тебе? спросил Йорен.
Спокойная, как вода, сказала она себе, как учил ее Сирио Форель, и ответила:
Немножко.
Пирожнику куда больнее, сплюнув, сказал старик. Это не он убил твоего отца, девочка, и не воришка Ломми. Сколько их ни бей, его не вернешь.
Я знаю, мрачно буркнула она.
Есть кое-что, чего ты не знаешь. Я сам не знал, что так получится. Я уже собрался в дорогу, купил и загрузил повозки, как вдруг приходит ко мне человек с парнишкой, с полным кошельком и с посланием не важно от кого. «Лорд Эддард скоро облачится в черное, говорит он мне, подожди, и он отправится с тобой». Зачем, по-твоему, я пришел тогда в септу? Да только все обернулось по-другому.
Джоффри, выдохнула Арья. Кто-нибудь должен убить его!
Кто-нибудь убьет, да только не я и не ты. Йорен сунул ей деревянный меч обратно. Возьми в повозке кислолист и пожуй, сказал он, когда они снова вышли на дорогу. Легче станет.
Ей и правда стало легче, хотя вкус у кислолиста был противный, а слюна от него окрашивалась в кровавый цвет. Несмотря на это, она весь этот день, и завтрашний, и послезавтрашний шла пешком на осле сидеть было невмоготу. Пирожку было еще хуже: Йорену пришлось передвинуть несколько бочек, чтобы устроить его в задке повозки на мешках с ячменем, и парень ныл каждый раз, когда колесо наезжало на камень. Ломми Зеленые Руки, хотя и не пострадал, держался от Арьи как можно дальше.
Всякий раз, как ты смотришь на него, он дергается, сказал ей Бык, с чьим ослом она шагала рядом. Она не ответила. Держать язык за зубами было, пожалуй, надежнее всего.
В ту ночь она, лежа в своем тонком одеяле на твердой земле, смотрела на красную комету, прекрасную и пугающую в то же время. «Красный меч», называл ее Бык, утверждая, что она похожа на раскаленный клинок, только что вынутый из горна. Прищурив глаза особым образом, Арья тоже видела меч только не новый, а Лед, длинный отцовский клинок из волнистой валирийской стали, красный от крови лорда Эддарда, когда сир Илин, королевский палач, срубил ему голову. Йорен заставил ее отвернуться в тот миг, но она все равно думала, что Лед должен был выглядеть так, как эта комета.
Когда она наконец уснула, ей приснился дом. Королевский тракт на пути к Стене проходит мимо Винтерфелла. Йорен обещал, что высадит ее там и никто так и не узнает, кто она. Ей ужасно хотелось снова увидеть мать, Робба, Брана и Рикона но больше всех она скучала по Джону Сноу. Вот бы приехать к Стене раньше Винтерфелла, чтобы Джон опять взъерошил ей волосы и назвал сестричкой. «Я по тебе скучала», скажет она, а он в тот же миг скажет то же самое, как всегда у них бывало. Ей так хотелось этого больше всего на свете.
Санса
Настало утро именин короля Джоффри яркое и ветреное, и длинный хвост кометы был виден сквозь летящие по небу облака. Санса смотрела на него из окна своей башни, когда сир Арис Окхарт пришел, чтобы проводить ее на турнир.
Как вы думаете, что это означает? спросила она.
Комета пророчит славу вашему жениху. Смотрите, как пылает она на небе в день его именин, словно сами боги подняли флаг в его честь. В народе ее называют кометой короля Джоффри.
Джоффри, конечно, так и говорят, но Санса не была уверена, что это правда.
Я слышала, как служанки называли ее Драконьим Хвостом.
Король Джоффри сидит там, где некогда сидел Эйегон Дракон, в замке, построенном его сыном. Он наследник королей-драконов, а червонный цвет дома Ланнистеров, и это еще один знак. Эта комета послана, чтобы возвестить о восшествии Джоффри на трон, нет сомнений. Она означает, что он восторжествует над своими врагами.
«Неужели это правда?» подумала она. Могут ли боги быть столь жестоки? Ее мать теперь тоже враг Джоффри, и ее брат Робб. Ее отец умер по приказу короля. Неужели матушка и Робб будут следующими? Эта комета красна, но Джоффри Баратеон не менее, чем Ланнистер, а герб Баратеонов черный олень на золотом поле. Разве боги не должны были послать Джоффри золотую комету?
Санса закрыла ставни и отвернулась от окна.
Вы сегодня просто прелестны, миледи, сказал сир Арис.
Благодарю вас, сир. Зная, что Джоффри непременно потребует ее присутствия на турнире в его честь, она уделила особое внимание своему лицу и одежде. На ней было платье из бледно-лилового шелка, а волосы покрывала сетка с лунными камнями, подарок Джоффри. Длинные рукава платья скрывали синяки на руках ими ее тоже одарил Джоффри. Когда ему сказали, что Робба провозгласили Королем Севера, он впал в ужасную ярость и послал сира Бороса побить ее.