Откуда она знает?.. Единственная подруга осталась.
- Из-за вашей правдивости?
- Наверное.
- Не каждый это качество умеет оценить... Получается, что я для вас предсказуемый человек? Если, как вы говорите, у вас ощущение, что все это было уже? То есть, значит, вам даже известно, что я, допустим, в следующее мгновение сделаю или скажу?
- Ну вот, обиделись!
- Ничуть. Просто вы правдивы, я тоже. Чувство повторности мне известно, я его испытывал. Я знаю, откуда оно, но если скажу - тогда вы обидитесь.
- Я не умею обижаться. Меня невозможно обидеть. Скажите.
- Зачем? Вы же знаете, что я скажу. Ведь все повторяется.
- Вы слишком буквально поняли.
- И все-таки догадайтесь, что я собирался сказать?
- Не знаю, сдаюсь.
- Видите, практика опровергает теорию. Так вот, это чувство повторности, повторяемости идет не от того, что вокруг все повторяется, а от того, что, извините, повторяетесь вы. Или даже так: вы зачем-то внушили себе, что все повторяется. Возможно, для спокойствия. Возможно... Ну, не знаю. Только не обижайтесь. Ну, как самозащита, понимаете? К примеру, я совершаю что-то неожиданное. Встаю перед вами на колени. Чтобы не тревожиться, не волноваться, вы заранее говорите себе: это уже было, это повторение - и тому подобное. Вот я встал на колени.
- Ради Бога, тут пыль, зачем?
- Я в виде иллюстрации. Неужели вас заботит только пыль?
- Встаньте, пожалуйста, не смешно.
- Вы обиделись.
- Я не обиделась, но это не смешно, и вообще...
- А что тут смешного? Мужчина перед женщиной на коленях стоит. Это уже было тысячу раз. Миллион раз. Миллионы мужчин пачкали себе колени, стоя перед женщинами. Какая скука.
- Вы меня совсем не поняли.
- Тогда объясните.
- Встаньте сначала.
- Не встану, пока не объясните.
- Вам это не идет.
- Что именно?
- Послушайте, мне неприятно! Давайте закончим...
- Хорошо... Извините... Нет, Ирина, вы все-таки обиделись. Я дурак. Старый олух. Простите меня.
- Да ничего я не обиделась, успокойтесь! Пейте чай, он остыл совсем.
- Остыл... Вы сейчас ненавидите меня.
- Какая ерунда!
- Ирина, я знаю людей и знаю женщин. Я знаю, что такое самолюбие. Его нельзя задевать. А я вечно забываю об этом.
- Вы много на себя берете! Почему вы за меня решаете, что вы задели мое самолюбие? Мне просто смешно было. Видели бы вы себя на коленях! Весьма, извините, неэстетичное зрелище!
- Смотря кто стоит, вернее, смотря кто смотрит на это зрелище. То есть, все зависит от отношения к человеку. Я всегда был сторонник доведения взаимоотношений до остроты, до конфликта: так проявляются характеры и само, собственно говоря, отношение. Благодаря этому эпизоду я понял, как вы ко мне относитесь. Может, годы бы ушли, а тут я сразу понял.
- Отношение мое к вам - хорошее. Но сейчас вы несете, извините, чушь.
- Вы солгали. Соврали, Ириночка. Вы не правдивы. Я вижу, вам сейчас больше всего хочется прогнать меня. Вам неловко, что кто-то увидел ваше стеснение, ваше, как бы это сказать... Вы хотите остаться одна. В чем же дело? Скажите: пошел вон - и я больше никогда не приду.
- Пошел вон!
3.
Нет, не приблизить весну или лето.
Время - своим чередом.
Сказано все. И неспетое спето.
А остальное - потом.
Он говорит:
- У меня был друг - оригинал необычайнейший. Собственно, ничего оригинального в нем не было. Ну, такой служащий аккуратный, это давно еще было, аккуратный, значит, работник, дома и в кругу друзей - либерал, но ничего особенного, жена, двое детей, жизнь от зарплаты до зарплаты и скромное увлечение любительской фотографией. Но вот в его учреждении появилась красавица. Чрезмерная такая красавица - в буквальном смысле: глаза огромные, талия в рюмочку и рост при этом, извините, под два метра. У друга же моего, как у меня, метр семьдесят с чем-то там. Но вдруг он ей понравился.