Пригласишь меня на чашечку кофе?
Ну мне скоро в присутствие, и
Я ненадолго. Мне надо сказать тебе кое-что важное, но лучше не здесь.
Сердце Люси сжалось: внезапное появление бывшего шефа, майора полиции, явно не сулило ничего хорошего.
Это связано с Царно?
Давай поднимемся к тебе. Пожалуйста.
От одного имени убийцы ее дочери Люси ощутила приступ тошноты. Ее может вырвать прямо тут, так что действительно лучше подняться, мелькнула мысль. Люси собралась с духом, стараясь выглядеть сильной, и повела Кашмарека наверх, мысли ее крутились с бешеной скоростью. Что он собирается сказать? Грегори Царно дали тридцать лет, из них двадцать пять строгого режима. Эта сволочь сидит в тюрьме городка Вивонн, в шестистах с лишним километрах отсюда. Может быть, его перевели? Может быть, он женился там, прямо в камере? Может быть, он написал книгу о своей подлой жизни?
Кашмарек молча вошел в квартиру. За все годы, что они работали вместе, он ни разу не переступал порога своей подчиненной: оба уважали субординацию. К нему, виляя хвостом, бросился палевый лабрадор. Полицейский с удовольствием погладил пса он любил собак.
Как мальчика зовут?
Кларк.
Привет, Кларк! А сколько ему?
Скоро год.
Дверь из прихожей вела в комнату, заваленную детскими вещами. Игрушки, раскраски, одежда, видеоигры, книжки с заданиями на лето.
У меня жуткий бардак, простите, сказала Люси.
Майор посмотрел на нее с печальной улыбкой:
Да брось ты, не извиняйся.
В гостиной, на низком шкафчике с посудой, десятки фотографий близняшек. На первый взгляд Клару от Жюльетты не отличишь, но Люси когда-то объяснила ему, что у одной из девочек, Кашмарек забыл у которой, на радужке черное пятнышко. Он стиснул зубы. Сколько же он видел у себя в кабинете несчастных родителей с навеки запечатлевшейся на лицах болью! Зачем Люси эта выставка? Она же таким образом обрекает себя на вечную муку, вечное истязание. Или для нее это способ преодолеть трагедию, способ противостоять горю? А что на самом деле чувствуют родители, потерявшие детей? Невозможность понять и принять случившееся? Вечный гнев? Вечное: «Почему это досталось именно мне?» Если они католики, то отвергают ли в таких случаях Бога или, наоборот, обращаются к Нему за помощью? Как много вопросов, и как странно, что до сегодняшнего дня он никогда не задавался ими.
Они прошли на кухню, и Люси включила кофеварку.
Прежде чем вы спросите меня, как мне живется, скажу: не проходит ни секунды, чтобы я не думала о случившемся. Когда это произошло, майор, я оказалась по ту сторону границы. Я оказалась с теми, кто всегда был рядом с нами, но не особенно занимал наше внимание: с потерпевшими нет, с жертвами. С жертвами, которые еще дышат и даже иногда смеются. Жизнь на оставшемся им отрезке пути продолжается, и, значит, я в порядке. Насколько можно, в порядке.
Она взглянула на двух кукол в углу, одинаково одетых, одинаково причесанных.
Ну и потом у меня же осталась Жюльетта И мне нужно теперь сделать для нее всё.
Кашмарек перевел тяжелый взгляд с кукол на хозяйку дома. Она заметила это и сочла нужным объяснить:
Вас, кажется, удивили эти куклы? Две куклы, а дочь только одна
Люси подошла к куклам, взяла одну в руки, поправила серую жилетку.
Для Жюльетты Клара жива. Психиатр сказал, что нужно время, чтобы девочка физически отделила себя от сестры. Может быть, на это уйдут многие годы, но в конце концов это случится. А пока у малышки в голове нечто вроде защиты: механизм, который призывает Клару, когда Жюльетта в ней нуждается. Тот самый механизм, что иногда делает нас терпимыми к душевной боли, что помогает нам перенести куда больше, чем мы можем себе представить. В любом случае таинственная связь между однояйцевыми близнецами не исчезает никогда. Клара так и останется жить в голове у Жюльетты. И в моей тоже. Даже через пятьдесят лет. Клара будет жить всегда И я хочу этого сейчас больше всего на свете. Чтобы она продолжала жить. В голове моей дочки и в моей.
Полицейский взял стул и уселся, поставив локти на стол и опершись подбородком на сжатые кулаки. Он молча взглянул на Люси, потом снова огляделся: ни единой бутылки спиртного, ни единой упаковки таблеток или порошков. И ни малейшего признака распущенности, неопрятности всё по местам, посуда вымыта, приятно пахнет лимоном.
А ты сама? Ты обращалась за помощью? Я имею в виду, к психиатру или психологу?
И да и нет. Походила к одному, в самом начале, но мне показалось, что это ничего не дает. Я даже не помню, что было на этих сеансах. Думаю, что моему сознанию самому удалось справиться: я поставила барьер.
Люси замолчала. Кашмарек решил, что лучше сменить тему.
Нам, в бригаде, очень тебя не хватает. Нам ведь это тоже далось непросто, ты же знаешь?
Это всем далось непросто.
А как у тебя с деньгами?
Нормально Если не выпендриваться, работа найдется всегда.
Люси нажала на кнопку, чашки быстро наполнились. Время шло, стрелка часов звучно отмеряла секунды. Восемь пятьдесят. Через час начнутся звонки, начнется ругань в трубке, аж в ушах загудит. Поставив перед майором чашку с кофе, Люси села напротив и спросила без обиняков: