Но ведь во многих семьях есть дети-инвалиды! А братья и сестры учатся воспринимать их правильно.
Да, инвалиды, но все-таки не такие, как Иола. Знаешь, я бы согласился на что угодно, на любой дефект
Алеша!
Уф, это мама, принесла мне градусник. Лицо у нее огорченное из-за того, что разбудила меня. Знала бы она, как я благодарен ей за это! Одно ужасно: скоро все равно придется уснуть и встретиться со взбешенной Иолой. Представить не могу что с ней творится после того, что она услышала от собственных родителей!
Мама принесла мне еще и таблетки от простуды. Мне невероятно повезло: в эту ночь я Иолу больше не видел. Не видел и следующие несколько дней и ночей, потому что совсем разболелся, и вызванный врач прописал мне пить лекарство три раза в день. Собственно, я мог бы никогда больше не видеть Иолу. Но понимал, что с моей стороны это будет непростительной трусостью и малодушием. А может, все обошлось и родители Иолы успокоились?
Не обошлось. Я это сразу понял, когда заснул через неделю после того разговора. Я был готов к ненависти и ледяному молчанию. Но вышло по-другому, гораздо хуже. Едва я заснул, как Иола поднялась и села на кровати. Но не вскинула голову, как обычно, с сердитым отвращением, а продолжала смотреть на свои коленки. А потом вдруг горько заплакала.
Чего плачешь? спросил я. Из-за родителей, да? Ты не обращай внимания, это они сгоряча.
Иола так и подскочила на месте, потом рухнула на кровать и уткнулась лицом в подушку.
Не смотри на меня! закричала она.
Я не могу, честно сказал я.
Просто смотри в другую сторону, дебил!
Я послушно уставился в окно. За ним был двор, почти такой, как у нас, верхушки деревьев плясали за стеклом. Я стал прикидывать, на каком этаже живет Иола. Жаль только, что нельзя было заткнуть уши и не слышать, как она всхлипывает. Я подождал немного и спросил:
Ну что, теперь всю ночь будешь плакать? Может, лучше поболтаем?
Отстань! вскрикнула Иола. Я не хочу разговаривать! Лучше бы ты пил дальше свои таблетки и оставил меня в покое!
Я бы пил, вздохнул я, если бы ты согласилась, ну, тоже их пить. Чтобы мы больше не видели друг друга, понимаешь? Думаю, это было бы правильно. А то как можно нормально жить, если за тобой наблюдают?
На самом деле я давно готовился к этому разговору. И наверное, выбрал неудачный момент, потому что Иола перестала плакать, словно оцепенела. Потом села неподвижно и уставилась в одну точку. Я тут же пошел на попятную:
Ладно, забудь! Просто я подумал: может, договоримся, чтобы ты хотя бы не все время видела меня? Ну, понимаю, тебе хочется учиться в школе, но есть же еще выходные и каникулы
Иола коротко и злобно рассмеялась:
Успокойся, скоро так и будет. Родители хотят поместить меня в больницу для психов. Там в меня наверняка будут вкачивать тонны лекарства. Заживешь спокойно.
На какую-то долю секунды я ощутил невероятное облегчение. А потом мне стало стыдно, и я попытался успокоить девочку.
Твои родители просто были огорчены, сказал я. Они наверняка ничего такого не сделают и никуда тебя не отдадут.
Еще как отдадут, спокойным, даже равнодушным голосом проговорила Иола. Они уже и документы готовят, я знаю. Я им больше не нужна. Спасибо тебе за это!
Тут я возмутился:
Слушай, почему я всегда во всем виноват?! Разве я так устроил, что мы видим друг друга во сне? Да я бы на все согласился, лишь бы это изменить!
Ты виноват в том, что ты трус и слабак! отчеканила Иола. Зачем ты проснулся в ту ночь, когда я пыталась успокоить сестренку? Испугался детского плача?
Иола сморщилась и отвернулась. Потом сказала с таким отчаянием в голосе, что мне снова захотелось проснуться:
Я всего лишь хотела ее укачать. Я всегда так делала, когда она просыпалась по ночам. Но из-за тебя я упала на кроватку Юли и чуть не придавила ее. А родители подумали, что нельзя больше оставлять ее со мной, что я могу ей как-нибудь навредить! Понимаешь, что ты натворил?! И Юлька теперь меня боится, даже в комнату не заходит!
Я не виноват! запротестовал я. Но Иола меня даже не слушала.
Наплевать, виноват ты или нет! Меня навсегда отправят в больницу!
Да брось! сказал я, потому что надо же было что-то сказать. Вовсе не навсегда. Из всех больниц выписывают.
Иоланта безнадежно качнула головой:
Ты ничего не знаешь! Это специальная больница, для неизлечимых психов, понимаешь? Из нее не выписывают ни-ког-да!
Но ты же не психичка!
Иола замерла и сидела тихо-тихо. А я вот снова не смог промолчать. У меня появилась идея.
А ты напиши им письмо. Ну, объясни, что ты хотела ее просто укачать.
Думаешь, они вообще в курсе, что я умею писать? усмехнулась девочка. Ну, знают только, что меня давно, в больнице, медсестра учила. Я до сих пор пишу им записки печатными буквами, чтобы не пугать.
Но они ведь покупают тебе учебники.
Просто так, из жалости. Думают, я играю, будто учусь в школе.
Но надо же что-то делать!
А я знаю, почему ты боишься, что меня отправят в больницу! вдруг заявила Иола.
Я вовсе не боюсь
Ну так сейчас испугаешься! Потому что знаешь, где эта больница? Она рядом с городом, в котором ты живешь!