Может, какая-нибудь влюбленная парочка, подумал Булавский и, услышав шум проходящей мимо машины, обернулся. Быстро проехал "виллис", на заднем сиденье его мелькнула знакомая фигурка в цветастом крепдешиновом платье с прильнувшей к ней светловолосой девочкой - ветер трепал ее пышный бант на макушке. "Оля!" - взметнулся в нем немой крик, тут же оборванный сухим окриком сзади: "Не отставать, не отставать!" В самом деле, капитан, не оглядываясь, быстро шел впереди, хромой арестант отставал. Может, это и не Оля, подумал он. Кто сидел на переднем сиденье "виллиса", он так и не успел заметить.
Что ж, может, и правильно. Может, и правильно он поступил - так будет лучше. Хотя бы для них. О себе почему-то не хотелось думать, он не распоряжался собой. Ни теперь, ни в прошлом. Им распоряжались другие. Люди, начальство, судьба. И так всю жизнь.
Всю его проклятую, беспросветную жизнь...