У переборки стояли полки, уставленные книгами: морскими руководствами, историческими
трактатами, картами, лондонскими газетами, полным собранием «Британского морского альманаха» и учебниками Холли. Каюты отца и дочери
соединяла смежная дверь. Каюта Холли была гораздо меньше, но это не имело значения, поскольку девочка только спала там. Она даже
играла в каюте отца по вечерам, потому что тот редко расставался с дочерью.
– Садись. Что у нас сегодня, Клегт?
– Свежая треска, капитан. Олли поймал сегодня добрую дюжину. Вареный картофель, чтобы мисс Холли была здоровой, как настоящая морская
крыса, и последняя фасоль. Благодарение Богу, завтра мы придем в порт, иначе маленькая леди обломала бы себе зубы о солонину и
сухари.
Алек давно обнаружил, что, когда Холли бывала на борту, стол капитана значительно улучшался. Правда, девочка не вымыла руки, но ведь
и он этого не сделал.
Девочка ела медленно и вдумчиво, как делала все, и Алек выжидал, зная, что после нескольких глотков Холли захочет поговорить, вернее,
послушать, что скажет он.
Как раз перед седьмым глотком девочка объявила:
– Расскажи о балтиморских клиперах, папа.
Они уже несколько раз беседовали на эту тему, но Холли никогда не уставала слушать про клиперы. Алек съел кусочек трески и пригубил
вино:
– Ну, как я и рассказывал тебе, хрюшка, балтиморский клипер – не что иное, как двухмачтовая шхуна. Он узкий и быстроходный, а мачты
на добрых пятнадцать футов длиннее, чем у баркентины. Все клиперы маленькие, как ты помнишь, не больше ста футов в длину, с широкими,
ничем не загроможденными палубами. И у них очень низкая осадка.
Холли выпрямилась, упершись локтями в стол и положив подбородок на сложенные руки.
– Это верно, папа. Он не слишком хорош в Северной Атлантике, ведь там так часто бывают штормы. Волны будут захлестывать палубу, а под
напором ветра мачты сломаются. Зато он может маневрировать так быстро, что ни фрегат, ни бриг, ни сноу, ни барк не смогут его
догнать.
– Правильно. Клиперы очень легки и могут лететь по волнам быстрее альбатроса. Наше Британское Морское министерство ненавидит
балтиморские клиперы, и недаром. Американские каперы, особенно капитан Бойль, наголову разбили наших парней во время войны/ А теперь
ешь, Холли.
Холли нетерпеливо прожевала картофелину:
– А они тоже ненавидят нас, папа? В конце концов мы англичане.
– Будем надеяться, не так, как раньше, но не ожидай, что балтиморцы будут приветствовать нас с распростертыми объятиями, хрюшка. Я
как то говорил тебе, что им удалось не пустить в город британские войска, у вашингтонцев ничего не вышло, так что теперь между этими
городами существует соперничество.
– О, они будут приветствовать тебя, папа. Джентльменам ты понравишься, потому что умнее и остроумнее тебя нет никого на свете. А леди
будут преследовать тебя, потому что ты так красив и очарователен.
– Ты будешь есть или нет, Холли?
Алек настаивал, чтобы девочка после обеда спала и, стойко вынеси ритуальные жалобы, заставил ее полежать на койке, а сам, укрыв
девочку ее любимым одеялом, вернулся к себе, сел за письменный стол из красного дерева, вынул из верхнего ящика письмо и перечитал
его:
«Дорогой лорд Шерард!
Отец рассказывал, что познакомился с Вами три года назад, в Нью Йорке. Он навел справки о Вашей морской карьере и поражен Вашими
умением и деловой проницательностью. («А еще больше моими блестящими гинеями», – подумал Алек.)
Чтобы освежить Вашу память, смею напомнить, что мы с отцом владеем судоверфями в Балтиморе и строим самые надежные балтиморские
клиперы из всех, что бороздили моря за последние двадцать лет.