Дальнейшие события произошли в считаные секунды. Я даже толком не успела ничего сообразить.
Впереди уже виднелся магазинчик, в котором мы всегда покупаем продукты. Но вдруг возле кромки тротуара притормозила машина. Это уже потом я поняла, что с пассажирского сиденья выскочил парень и рывком бросил меня в салон. А в первые секунды я просто никак не могла осознать, как же очутилась в чужой машине
Рыжая, ты неотразима! Вот смотрю я на тебя и жалею, что в жены не взял!
Судмедэксперт Наталия Писаренко только хмыкнула на замечание своего соседа по кабинету. Достав из пакета белоснежный отутюженный халат, она, нимало не смущаясь восторженного взгляда Вадима, расстегнула блузку, повесила ее на спинку стула, быстро набросила халатик, потом стащила легкие льняные капри. И, поправив россыпь огненных локонов, хмыкнула:
Жалеешь ты, алкоголик старый! Тебе бы не жениться с водкой завязать для начала. И вообще, меня нервирует твоя девка!
Наталия кивнула на шкаф, где красовалась голова манекена в белоснежном парике, и саркастично заметила:
Вечно ты всякую дрянь на работу притащишь!
Ничего она не дрянь. Она моя любимая женщина. Идеальная! Все время молчит и улыбается.
Наталия уже собиралась ехидно напомнить, что, когда слегка выпивший Вадик гулял со своей «женщиной» по морговским коридорам, впечатлительная барышня-следователь, решив, что эксперт мило беседует с настоящей человеческой головой, рухнула в обморок. Но коллега издал такой горестный вздох, что Писаренко прикусила язык. Видимо, бодун штука тяжелая, на Вадике лица нет. Ему бы дома валяться, рассол хлебать. А сейчас придется вперед и с песнями к секционному столу, где, может, предстоит вскрывать трупов десять-пятнадцать. Сейчас же лето. А эксперты тоже люди и ужом вертятся, норовят в солнечные деньки оказаться не в секционной, а на пляже. А тем, кто не успел и опоздал с заявлением на отпуск, приходится отдуваться по полной программе. Летних каникул в морге, увы, не бывает. К валу криминальных трупов летом добавляются утопленники (хорошо, если «свеженькие», а то привезут гнилых да зеленых, даже у привычных ко всему экспертов от вонищи голова кругом). Впрочем, хрен редьки не слаще зимой народ особо не тонет, зато обмораживается. Так что покой здесь только снится
Ну что, пошли работать? Наталия подхватила кряхтящего Вадима под руку и, стараясь отворачиваться, чтобы вдохнуть воздух (перегаром несло жутко), вытащила коллегу из кабинета. Да что ты еле ноги передвигаешь?
Устал
Пить надо меньше!
А как не пить?! пошатываясь, простонал Вадим. У меня вчера дежурство было. Посреди ночи поехали на Москва-реку, сказали, утопленник. Приехали елки-моталки, аккурат посередине реки лежит, зацепить и к берегу подтащить нереально. Следовательша молодая, плачет: «Я в воду ни ногой, трупов боюсь». Криминалист водичку попробовал а она холодная. «Не полезу, говорит. Простужусь, а у меня ребенок маленький. Давай, Вадик, ты у нас одинокий, плыви, попутного ветра, старик». А вода ледяная! Прикинь на улице жара, а река холодная.
Так жара всего пару дней. А до этого дожди были. И что, ты полез за утопшим? поинтересовалась Наталия, кивая знакомым санитарам, уже развозящим на тележках трупы по секционным. Искупался?
Полез! А что было делать? Но блин, когда я, замерзший как собака, приволок труп к берегу, знаешь, что оказалось? Что это манекен! Пластиковый! Я еще в реке понял, что «тело» какое-то очень уж твердое. Окоченение окоченением, но не до такой же степени!
Наталия рассмеялась:
Везет тебе на манекены! А как он там оказался?
Учения были у спасателей вроде. Манекен течением унесло, они его искать не стали. А ночью бдительные граждане «тело» в воде заметили и в милицию позвонили. Так что я просто должен был после такого согреться!
Когда Наталия вошла в секционную, игравшая на губах улыбка сразу же погасла.
Твою мать! Несложно догадаться, что вот этот изрезанный на кусочки мужчина ждет именно ее Другие-то эксперты Писаренко прищурилась, разглядывая работающих коллег, выбрали себе трупы поприличнее, здесь огнестрел, всего одна дырка; там скоропостижка, похоже, внешних повреждений на теле вообще не видно. А вот этот «бефстроганов», где одно описание ран придется полдня делать, конечно же, опоздавшей на работу Писаренко.
Покрутив пальцем у виска (санитар, дурачок, уже с пилой к черепу метнулся. Видать, из новеньких, еще не знающих, что перед вскрытием надо описать внешние повреждения, а это дело долгое с таким количеством ранений), Наталия подозвала лаборантку. И, измеряя многочисленные порезы, задиктовала результаты наружного исследования.
Бедный Кто ж его так? пробормотал переминающийся с ноги на ногу санитар.
Наталия недоуменно покосилась на парня. Точно, новый вон какая рожа зеленая, не привык, мутит еще. И нашел кому сочувствовать труп хоть и изрезанный, а все равно видно: руки, плечи, пальцы все в наколках. Бандюган чистейшей воды, наверное, не поделил чего-то с дружками. Чего таких жалеть? Вот вчера был подросток, которого наркоманы за пару сотен убили, того жалко. По глупости погибших когда доставляют тоже сердце сжимается. Может, классик знал, что говорил, кирпичи, дескать, ни с того ни с сего на голову не падает. А только здесь, в морге, дико видеть двадцатилетнюю девчонку, которой куском трубы полчерепа снесло.