— Очень красивый и, если судить по портрету, кажется скорее серьезным, чем распущенным.
— Трудно судить о человеке по портрету, — заметила Теона.
— Если он… кутила и повеса, — задумчиво проговорила Зошина, — его, наверное, именно поэтому и хотят… женить… чтобы больше он не попадал во всякие истории… скандалы…
Такой поворот событий явно озадачил и заставил задуматься девушку. Каталин подошла к ней и уселась рядом на подоконник:
— Если дело в этом, ты окажешь на него положительное влияние. Похоже, ты права. Именно поэтому им и надо, чтобы ты вышла за него замуж.
— Положительное… влияние? — пробормотала Зошина.
— Ну конечно! Как в романах: герой — повеса, прожигатель жизни, любитель женщин, все его осуждают. Но появляется очаровательная героиня, и он понимает, что, кроме нее, ему никто не нужен.
Старшие сестры рассмеялись.
— Каталин! Какая ерунда, у тебя в голове сплошные фантазии!
— Это не ерунда и не фантазии, это правда! — горячо запротестовала Каталин. — Помяните мое слово, Зошина превратит этого повесу и распутника в великолепного короля. К концу жизни ее канонизируют, и в каждой церкви в Дьере установят ее статуи!
Эльза и Теона весело смеялись, Зошина, сделав над собой усилие, присоединилась к ним.
— Это все сказки. Но мне, кажется, по-настоящему… страшно… ехать… в Дьер.
— Чего тебе бояться! — снова заговорила Каталин. — Там ты отлично проведешь время. Мне всегда было интересно, а какие они, повесы, на самом деле? Как проводят время? А как называют… даму, если она… ну… вроде повесы?
— Никак, — ответила ей Эльза. — Мужчина может считаться и кутилой, и повесой, и гулякой. Но если женщина позволит себе хоть частицу того, что вытворяет такой мужчина, ее осудят, назовут порочной и на порог никуда не пустят.
— Я полагаю, — задумалась Каталин, — ее даже могут бросить в темницу или на съедение собакам, как Иезавель.
Тут не выдержала и расхохоталась даже Зошина.
— В таком случае пусть уж лучше меня канонизируют, — смеялась она. — Но, по правде сказать, мне жаль, что я не могу остаться здесь. Я сказала папе, что король, может быть, предпочел бы жениться на Эльзе.
Сестра даже вскрикнула.
— Уж я бы тотчас же согласилась! Ради бога, Зошина, не притворяйся, будто тебе неохота стать королевой! Учти, если ты захватишь единственного свободного короля, имеющегося на примете, а я вынуждена буду довольствоваться каким-нибудь бедным дальним отпрыском королевского рода, я умру от зависти!
— Возможно, король влюбится в тебя, когда вы встретитесь в Дьере, — мечтательно проговорила Каталин, обращаясь к Эльзе, — и пригрозит отречься от престола, если ты не согласишься стать его женой. Тогда все будут счастливы.
— Вот чудеса! — заметила Эльза. — Сидим мы в классной комнате, никуда не выходим, ни с кем из мужчин не видимся, кроме титулованных старцев, которые приезжают к отцу, и вдруг — раз — Зошина становится королевой Дьера. Вот уж действительно самая замечательная новость за долгие годы нашего затворничества!
— Папа сказал, что я… неблагодарная. Наверное, так оно и есть, — задумчиво произнесла Зошина. — Но только я хотела бы… сначала полюбить, а уж потом… выходить замуж.
При этих словах девушки затихли. Молчание прервала Теона:
— Нам всем этого хочется! Но на это у нас мало надежды.
— Очень немного, — согласилась Эльза. — Это кара за то, что мы родились в королевской семье. Всем нам суждено выйти замуж за того, за кого велят, и при этом еще делать вид, что это мечта всей нашей жизни.
Каталин склонила головку набок:
— С папой совершенно невозможно договориться. Это, наверное, потому, что он не хотел жениться на маме. Вот его до сих пор и тяготит и этот брак, и вся семья.