Ты осторожен, Марсель, сказал Бино, поднимаясь из кресла. Чересчур осторожен. А это большой недостаток. Надо действовать решительно. Разыщи ее, схвати и привези сюда. И действуй так, как сочтешь нужным: на этот раз я не стану вставлять тебе палки в колеса.
Деламар встал и пожал гостю руку. Когда за Пьером Бино закрылась дверь, он подошел к окну. Деймон-сова уселась ему на плечо, и вдвоем они проводили взглядом верховного судью и его помощников (один нес его портфель, другой держал над его головой зонтик, защищая от начавшего накрапывать дождя).
Не люблю, когда меня перебивают, пробормотал Деламар.
По-моему, он даже не заметил, сказал его деймон.
Ну, рано или поздно он поймет.
Человек, шедший от железнодорожной станции, шагал быстро. Не прошло и минуты, как он уже поравнялся с деревом, и в тот же миг двое других набросились на него. Один заступил ему дорогу и, взмахнув тяжелой палкой, ударил по ногам. Человек упал на колени, глухо вскрикнув, а второй принялся избивать его короткой дубинкой, стараясь попасть по голове и рукам.
Никто при этом не произнес ни слова. Деймон жертвы, мелкий ястребок, с воплем взлетел и отчаянно захлопал крыльями, но тут же начал терять высоту: человек слабел под градом ударов, и его птице все труднее было держаться в воздухе.
Затем Пан увидел лунный свет, блеснувший на лезвии ножа, и один из нападавших закричал и рухнул навзничь. Но тут сверкнул второй нож. Он поднялся и опустился еще раз, и еще. Жертва затихла. Пан отчетливо слышал каждый удар.
Человек был мертв. Тот, кто бил его ножом, поднялся и посмотрел на своего сообщника.
Ты ранен? спросил он тихо.
Этот ублюдок перерезал мне сухожилия! Смотри, кровь так и хлещет!
Его деймон, помесь мастиффа с какой-то дворнягой, скулил и корчился на земле.
Встать можешь? убийца говорил низким голосом, хрипловато и немного в нос, словно был простужен. Пан различил ливерпульский акцент.
А ты-то как думаешь?
Они по-прежнему говорили вполголоса, почти шепотом.
Тогда хотя бы сядь.
Раненый попытался привстать и снова приглушенно взвыл от боли. Сообщник протянул ему руку, и, ухватившись за нее, раненый ухитрился подняться, но было видно, что опираться он может только на одну ногу.
Что будем делать? спросил он.
В лунном свете вся сцена была как на ладони: убийца, его раненый напарник и мертвец. Сердце Пана колотилось так громко, что он испугался, как бы его не услышали.
А ты-то как думаешь?
Они по-прежнему говорили вполголоса, почти шепотом.
Тогда хотя бы сядь.
Раненый попытался привстать и снова приглушенно взвыл от боли. Сообщник протянул ему руку, и, ухватившись за нее, раненый ухитрился подняться, но было видно, что опираться он может только на одну ногу.
Что будем делать? спросил он.
В лунном свете вся сцена была как на ладони: убийца, его раненый напарник и мертвец. Сердце Пана колотилось так громко, что он испугался, как бы его не услышали.
Ты идиот. Не видел, что ли, что у него нож?
Он действовал слишком быстро
А говорили, ты в этом деле хорош. Ну-ка, с дороги!
Раненый отпрыгнул в сторону на одной ноге. Убийца наклонился, схватил труп за лодыжки и поволок в заросли камыша.
Не прошло и минуты, как он показался снова и нетерпеливо замахал руками, подзывая к себе раненого.
Обопрись на меня, велел он. И скажи спасибо, что я тебя не бросил. А все чувство ответственности, будь оно неладно. Теперь придется возвращаться, чтобы самому тут все прибрать, а эта проклятая луна с каждой минутой все ярче. Где его сумка?
Не было у него никакой сумки. Он вообще с пустыми руками шел.
Не может быть! Вот зараза!
Возьмешь с собой Барри, он поможет.
Слишком уж он шумный. Слишком нервный. Ну, давай руку и пошли. Живее!
О господи осторожнее а-а-а! До чего же больно
Заткнись и пошевеливайся! Больно там или нет, мне плевать. Просто держи свой чертов рот на замке.
Раненый обхватил напарника за плечи и захромал с ним в обнимку мимо дуба и дальше, вдоль берега. Пан посмотрел вниз и увидел на траве пятно крови, ярко блестящее в свете луны. Дождавшись, пока те двое скроются из виду, он собрался спрыгнуть с ветки, но тут в камышах, куда убийца оттащил тело, что-то зашуршало. Что-то бледное, размером с птицу, вспорхнуло из зарослей и полетело, то и дело проваливаясь в воздухе, взлетая повыше и падая вновь, но как будто страшным усилием опять набирая высоту. Пан понял, что птица летит прямо на него, и застыл, скованный ужасом. Если тот человек умер Неужели его деймон стал призраком? Что же делать? Но пока Пан отчаянно перебирал варианты броситься в бой, пуститься наутек, упасть в обморок, птица уже добралась до ветки, на которой он сидел, и из последних сил попыталась в нее вцепиться. Пану ничего не оставалось, как броситься к ней и поддержать. На ощупь она оказалась ледяной, но слабая искорка жизни в ней еще теплилась. Значит, человек тоже еще не умер.
Помоги, задыхаясь, прошептала птица. Помоги нам
Да, сказал Пан. Сейчас
Скорее!
Она все-таки упала, но у самой земли успела вспорхнуть и метнулась обратно в заросли. Пан сбежал по стволу дуба и помчался следом за ней. Человек лежал в камышах, его грудь слабо вздымалась, а птица, прижавшись к его щеке, шептала: