Впереди ее ждало лето, впервые за многие годы не омраченное тревогами. Почти не омраченное. Конечно, ее мучил вопрос, почему до сих пор не вернулся Джон. Его ожидали дома к марту, самое позднее к апрелю. Но он непременно бы приехал при первой же возможности. В этом она была убеждена. Ева смотрела на все, что ее окружало, и на сопровождавшую ее компанию со спокойным удовлетворением.
Тетушка Мэри вязала, не глядя на запятые работой руки. С ласковой улыбкой на морщинистом лице она наблюдала за детьми. Ева почувствовала, что ее переполняет нежность к тете. Сорок лет она катала тележки с углем по глубоким галереям угольной шахты, пока после смерти ее мужа, Евиного дяди, ее отец не назначил вдове своего брата небольшое содержание. Когда ее отец серьезно заболел, Ева уговорила тетушку Мэри переехать в Рингвуд.
Семилетний Дэви со сосредоточенным выражением на худом личике усердно рвал цветы, будто выполняя задачу особой важности. Его сестренка, пятилетняя Бекки, что-то напевая, с удовольствием подражала брату. У нее был вид довольного и беззаботного ребенка. Вот бы и Дэви стал таким же. Из-за напряженного серьезного вида он выглядел старше своих лет. Но это придет, говорила себе Ева, надо только проявить терпение. Ни один из детей не был ее ребенком, хотя они прожили с ней последние семь месяцев. Кроме нее, у них больше никого не было.
Пес Маффин спустился к ручью и осторожно стоял на трех лапах на камнях, поджав четвертую. Нос он держал над водой. Он не пил. Маффин воображал себя опытным рыболовом, хотя ни разу не поймал даже головастика. Глупый пес!
Маленький Бенджамин Райе подошел к матери и протянул ей зажатые в кулачке головки азалий и колокольчиков. Тельма наклонилась и подставила сыну ладони, будто принимая редкую драгоценность.
Ева почувствовала мимолетную зависть к этому проявлению материнской любви, но отогнала недостойное ее чувство. Она была счастливейшей из смертных. Жила в этом сказочном месте среди людей, любивших друг друга, а ее одинокое детство осталось в далеком прошлом. Через неделю исполнится год после смерти ее отца и она сможет снять свой полутраур и снова носить цветные платья. Она едва могла этого дождаться. Скоро, теперь уже в любой день, может вернуться Джон, и она, наконец, признается всему свету, что влюблена, влюблена по уши. От этой мысли ей захотелось закружиться в танце, как восторженной девчонке, но она сдержала себя и только улыбнулась.
А потом произойдет еще одно событие, которое сделает ее совершенно счастливой. Домой вернется Перси, ее брат в последнем письме сообщал, что при первой же возможности уйдет в отпуск, а теперь он, конечно, сможет. Прошло немногим более недели с тех пор, как Ева узнала радостную новость о том, что Наполеон Бонапарт сдался союзным войскам во Франции, и долгая война наконец-то окончилась.
Ева остановилась, чтобы сорвать еще несколько колокольчиков. Ей хотелось, чтобы в каждой комнате стояли вазы с цветами. Их краски и аромат усилят ощущение праздника весны, победы, покоя и конца траура. Если бы еще и Джон вернулся в Англию!
– Кто хочет перекусить? – певуче, по-валлийски спросила через несколько минут тетушка Мэри. – Я проголодалась, только глядя, как вы трудитесь.
– Я, – откликнулась Бекки и с радостью положила свой букет возле тети Мэри. – Я умираю с голоду!
Дэви выпрямился, но стоял в нерешительности, как бы опасаясь, что еда исчезнет, едва он тронется с места.
С лаем подбежал Маффин, он подпрыгивал, навострив свои полтора уха.
– Ты, наверное, тоже голоден, Дэви. – Ева подошла к мальчику и, положив руку на его худенькое плечо, повела с собой. – Сегодня ты славно поработал. Нарвал больше всех.
– Спасибо, тетя Ева, – серьезно ответил мальчуган.