Ярко освещенный зал с наборным паркетом и мраморными стенами, позолоченный потолок с лепниной и хрустальными люстрами, легкий запах пряностей, еле слышная арабская музыка, создающая фон однако не мешающая разговорам. Шелест платьев, костюмы и сюртуки, шипение пузырьков в бокалах с шампанским, блеск драгоценных камней в запонках, ожерельях и заколках, колыхание полосок дорогого меха, украшающего декольте и боа
Могло показаться, что время повернуло вспять, и гости внезапно оказались на одном из еще царских дворянских балов!
Нам сюда Умила потянула спутника к паре, стоящей на небольшом зеленом коврике: к смуглолицему, с короткой черной бородкой, мужчине в смокинге, со звездой из драгоценных камней, украшающей ворот вместо галстука, и его даме в странном одеянии, в верхней части напоминающем плотную чадру однако с нарядной темно-синей юбкой и шелковым расписным полотном, идущим наверх от самого пояса и укрывающим голову подобно платку. Платье не платье, хиджаб не хиджаб Но сразу становилось ясно: это и есть истинные хозяева дома!
Могло показаться, что время повернуло вспять, и гости внезапно оказались на одном из еще царских дворянских балов!
Нам сюда Умила потянула спутника к паре, стоящей на небольшом зеленом коврике: к смуглолицему, с короткой черной бородкой, мужчине в смокинге, со звездой из драгоценных камней, украшающей ворот вместо галстука, и его даме в странном одеянии, в верхней части напоминающем плотную чадру однако с нарядной темно-синей юбкой и шелковым расписным полотном, идущим наверх от самого пояса и укрывающим голову подобно платку. Платье не платье, хиджаб не хиджаб Но сразу становилось ясно: это и есть истинные хозяева дома!
Да, я вас помню. Иранский консул, кивнув, пожал руку низкорослому крепышу с окладистой седой бородкой: Ваши книги в нашей стране знают и много читают.
Очень рад нашей встрече. Проходите, пожалуйста, отдыхайте.
Умила потянула спутника вперед, поклонилась хозяевам:
Мы очень рады разделить ваш праздник, господин консул, широко улыбнулась ведьма. Наши поздравления!
Я вас хорошо помню, уважаемая Умила, поклонился мужчина. Ваша галерея хорошо известна в Иране, картины в ней достойны восхищения. Прекрасный вкус! Очень рад нашей встрече. Проходите, пожалуйста, отдыхайте.
Да ты, оказывается, знаменитость! полушепотом удивился ифрит.
Но тут консул повернулся к нему и протянул руку:
Я вас хорошо помню, уважаемый Михаил. Про ваши гостиницы в Иране хорошо знают и много хвалят. Все стремятся останавливаться именно в них. Очень рад нашей встрече. Проходите, пожалуйста, отдыхайте.
От неожиданности ифрит поперхнулся, но тут же спохватился и ответно кивнул:
Иран всегда вызывал у меня огромное восхищение, господин консул. Древняя история, множество достижений, упорная борьба иранского народа за свободу против американской агрессии. Примите мое искреннее уважение, господин консул!
Благодарю, Михаил, рукопожатие стало чуть крепче. Все вместе мы очень скоро избавимся от вашингтонской деспотии. Прошу, проходите. Вам наверняка понравится розовое шампанское.
Ифрит, отступив чуть назад, поклонился супруге консула, после чего повел спутницу в зал, с интересом спросив:
Это еще что за ерунда? Какие, к лешему, гостиницы?
Ну, ты же не думаешь, что консул действительно способен упомнить хоть кого-нибудь из набившейся сюда толпы? пожала полуобнаженным плечиком женщина. Меня спросили, с кем я приду, я ответила, что с крупным отельером. После чего кто-то подготовил хозяину дома памятку с нужными словами. А ты молодец, ловко про пиндосов ввернул. Имей ты настоящие гостиницы, наверняка бы уже получал бронь для иранских туристов.
Но почему именно гостиницы? переспросил Михаил.
Объяснять им, что ты уже триста лет сдаешь под жилье крупную недвижимость, было бы слишком сложно.
Умила взяла со стола бокал шампанского, тут же пригубила и добавила: Мне кажется, в русском языке и термина-то такого нет: «арендодатель загородных домов».
Не триста, а двести, поправил ее ифрит, тоже поднимая бокал. Следуя совету консула, вино он выбрал розовое. Триста лет назад я еще хвосты коровам крутил. Двести пятьдесят лет тому служил рядовым в драгунском полку, а французскую кампанию встретил уже в гусарском в Ахтырском гусарском полку его величества.
Как же столь бравый гусар внезапно переквалифицировался в управдомы? с ноткой ехидства поинтересовалась женщина и сделала несколько глотков вина.
Пушечное ядро, разрывающее левый бок, обладает просто невероятно убедительной силой, моя девочка. Ифрит залпом осушил свой бокал и взял со стола другой. Я внезапно понял, что тоже смертен. Живуч, но смертен. Если бы ядро порвало меня пополам, мы бы сейчас не разговаривали. В общем, полк ушел, оставив меня и еще полтора десятка ребят умирать в лазарете, устроенном около Вязьмы в местном дворянском доме. Я провалялся там до зимы, до самого французского бегства. Встретил своих живым, но изрядно покалеченным, кривым и приволакивающим ногу. Получил законную отставку и в полной мере воспользовался положенным ветеранам освобождением от налогов.