Няня радостно воскликнула:
— Вы говорите о баронессе?
— Да, о старшей маминой сестре. Хоть они много лет не виделись, потому что сестра жила за границей, переписывались они регулярно.
— Это мысль неплохая, — согласилась няня. — Но я уверена, сэр Роберт такое не одобрит.
— Сэр Роберт ничего не должен об этом знать! — резко одернула ее Лила. — Если он заподозрит, что я хочу убежать, то непременно мне помешает. Может, меня вообще запрут в спальне. Нам надо улизнуть незаметно, няня, понимаешь?
— И вы хотите, чтобы я ехала с вами?
— Ты знаешь, что должна! — отрезала Лила. — Я же не могу ехать одна! Мне надо, чтоб ты за мной присматривала.
Всем своим видом она сейчас напоминала испуганного ребенка, и няня почти сдалась.
— Я присматривала за вами с самого вашего рождения, и никто не сможет помешать мне делать это и теперь. Но вы уверены, душа моя, что бегство — это единственный выход?
— Это — единственное, что я могу сделать! — стояла на своем Лила. — Помню, когда маме хотелось чего-то, а сэр Роберт принимал другое решение, ей почти никогда не удавалось его переубедить.
Она бросила на старушку умоляющий взгляд.
— Если б ты видела, как он бесился, ты бы поняла, насколько непреклонно его решение… выдать меня замуж за мистера Хопторна… Мое мнение его не интересует.
Снова вспомнив разговор с отчимом, Лила содрогнулась и еще энергичнее стала уговаривать самого близкого ей человека:
— Няня, ну пожалуйста… помоги мне! Да, сейчас мне кажется, будто я ненавижу всех мужчин… но я надеюсь, что когда-нибудь… выйду замуж! Только… я хочу, чтобы мой муж был… как мой папа!
— Ваш папа был настоящий джентльмен! — подтвердила няня.
— А вот про сэра Роберта этого сказать нельзя!
Прежде Лила не задумывалась о моральном облике отчима. Но, наверное, подсознательно понимала, что это за фрукт, даже тогда, когда Милдред только стала его женой.
Друзья матери исключительно ввиду огромной привязанности к ней принимали приглашения сэра Роберта, бывая в их сельском поместье и в лондонском доме.
Теперь Лила нисколько не сомневалась, что ее отец назвал бы сэра Роберта «чужаком». А раз мистер Хопторн считается другом сэра Роберта, значит, он такой же!
Понимая, что в данной ситуации надо быть осмотрительной, девушка сказала няне:
— Собери все необходимое, но никто не должен знать, что ты делаешь.
Заметив нерешительность в глазах старушки, она прибавила:
— Было бы неразумно ехать с пустыми руками… Но я готова даже на это… лишь бы не стать… пленницей здесь, пока меня… не выдадут замуж. И, возможно, это будет означать… что мне придется бежать… одной, без тебя!
Няня даже отпрянула в испуге, и стало ясно — она ни за что не допустит такого безрассудства.
— Я сделаю все, как вы мне велели, мисс Лила, — пообещала она. — Но вам-то известно, прислуга всегда любопытничает. А если они догадаются, что мы задумали, то обязательно скажут хозяину.
— Тогда нам надо их перехитрить! — заявила Лила.
Она проговорила с няней почти час, а потом спустилась к ленчу.
Отчим сидел один в своем кабинете и пил шампанское.
Лила подошла к нему.
— Мне очень жаль, отчим, что я вас рассердила, но ваши слова были для меня такой неожиданностью!
Ее извинение привело сэра Роберта в сильное смущение, и он сказал примирительно:
— Забудь! Хочешь выпить?
— Нет, спасибо, — ответила Лила. — Но если честно, то я очень проголодалась!
Отчим прошел к камину и потянулся было к звонку, чтобы потребовать ленч, когда дверь открылась.
— Ленч подан, сэр Роберт! — объявил дворецкий.
— Давно пора! — проворчал господин, — Ну, пойдем, Лила, раз говоришь, что проголодалась!
Второй завтрак подали не в столовой, где накануне принимали гостей, а в комнате поменьше.