Я оторвался от размышлений, глянул на суету команды и опять задумался.
Так, о чем это я? Ага Скажу сразу, нет уже такого руа франков, как Луи под номером одиннадцать. Отправил я его на тот свет собственной рукой, наконец выполнив свой обет. А вообще, история о том, как мы с Фебом нахлобучили Всемирного Паука, достойна отдельного повествования, поэтому на этом пока и ограничусь.
Хренов Луй уже успел к этому времени разбазарить все папенькины владения, но с этим недоразумением я справился очень быстро, железной рукой подавив в зародыше вспыхнувший было мятеж гасконского дворянства и собрав родовые земли воедино. После чего дико затосковал. Вроде бы правь своей страной Арманьяк на здоровье, наслаждайся жизнью, ан нет, как переклинило, болезного.
Тут и вернулась идея наведаться на Родину.
В общем, построил я на верфях в Биаррице четыре двухмачтовых когга по мурманскому образцу, набрал команду и рванул на Русь.
Завтрак подан, сир. Себастьян, мой личный повар, почтительно растопырился в поклоне. Он из Прованса, настоящий профессор кухонных дел, блестяще воплощает в жизнь мое кулинарное новаторство, чистоплотен и в бою не бесполезен, фальчионом орудует залюбуешься. За что и ценю, правда, порой за излишнюю манерность хочется его утопить.
Передай остальным приглашение к столу. Я встал и взбежал по сходням на когг.
Никогда не чураюсь переломить краюху хлеба со своими головорезами, правда, исключительно в полевых условиях, но сейчас буду завтракать только с ближниками. Ага, а вот и они.
Этого полноватого мужика с типичной итальянской мордой зовут Пьетро Фиораванти, он мой придворный механикус. Да-да, племянник того самого Аристотеля Фиораванти, который сейчас в поте лица строит Кремль Ивану Третьему, государю всея Руси. Ну что же, может, и свидится с родней.
Рядом с ним переминается с ноги на ногу косоглазый щуплый китаец, второй инженер. Он попал ко мне одновременно с ломбардцем. Оба оказались в руках берберских пиратов, потом по наследству достались моим рыбачка́м из Гуттена. Та еще история. Кстати, Фен довольно неплохо знает русский язык, нахватался от пленных русичей. Но это его знание мы пока никому являть не будем.
Кто там дальше? Конечно же капитан моей дружины Отто фон Штирлиц. Не надо удивляться, именно так его и зовут. Сам охренел, когда узнал. В свое время этот громадный шваб с изуродованной мордой лишился рыцарского сана из-за финансовой нужды. У дойчей с этим свои заморочки: не подтвердил свою состоятельность давай, до свиданья. Так вот, он недолго горевал и подался на заработки в наемники, тоже обычное дело по нынешним временам. И прибился ко мне со своими куливринерами около Нанси. С тех пор служит, как цепной пес: верой и правдой. А в битве при Гинегате, во время атаки города Теруана, фактически спас меня, где и получил булавой, став похожим на бульдога. За что и был приближен.
Кто там дальше? Конечно же капитан моей дружины Отто фон Штирлиц. Не надо удивляться, именно так его и зовут. Сам охренел, когда узнал. В свое время этот громадный шваб с изуродованной мордой лишился рыцарского сана из-за финансовой нужды. У дойчей с этим свои заморочки: не подтвердил свою состоятельность давай, до свиданья. Так вот, он недолго горевал и подался на заработки в наемники, тоже обычное дело по нынешним временам. И прибился ко мне со своими куливринерами около Нанси. С тех пор служит, как цепной пес: верой и правдой. А в битве при Гинегате, во время атаки города Теруана, фактически спас меня, где и получил булавой, став похожим на бульдога. За что и был приближен.
Следующий мэтр Пелегрини. Артиллерист от бога, старый соратник, еще со времен моего наемничества. Эх, как сейчас помню Славные были времена. Уже старик, но еще крепок, держится. Взял я его с собой не зря, есть задумка одна. Но об этом позже.
Пятый Рагнар Рыжий Торвальдсен собственно капитан нашей экспедиции. Рыжий, как огонь, коренастый и кряжистый, как дуб, здоровяк. Из вассальных Фебусу мурман. Авторитетом у своих пользуется безоговорочным, моряк, каких еще поискать надо.
О Логане уже упоминал, а вот этот тучный гигант в рясе монаха-доминиканца наш капеллан. Старый знакомый, служил в свое время в моей кампании арбалетчиком, а потом принял постриг. Да, так бывает. Добрый служака был, да и сейчас не изменился. Хитрый, как змей, прижимистый, как шотландец, но умен, ничего не скажешь. И очень полезен. Пару лет назад наши пути опять пересеклись, и я забрал его к себе, так как место походного священника оказалось вакантным. Признаюсь, долго раздумывал, брать с собой падре Эухенио или не брать, все-таки он верный сын матери нашей католической церкви, а значит, ее глаза и уши, к тому же неизвестно, как православные священники отнесутся к католическому пастырю, но потом решил рискнуть. Негоже народ оставлять без духовного окормления в походе, опять же, ежели заподозрю в чем, просто вернусь без падре. Не я такой, а жизнь такая.
Планировал взять с собой Самуила, но потом передумал. Хрен его знает, как на Руси к евреям относятся, а медикуса хрен перепутаешь, рожа самая иудейская. Поэтому поехал Август Рихтер, его лучший ученик.