Потому что я шёпот сосны полюбил,
Я наслушаться им не могу.
Я всегда, как увижу сосну на пути,
Забываю вернуться домой.
С этой радостью лёгкой от шума сосны
Что на свете сравнится ещё?
Я смеюсь, к вольным тучам лицо обратив,
Беззаботным и вольным, как я.
Наконец Мирославе удалось вырвать из рук Наполеонова книгу и захлопнуть её, чуть не прищемив ему нос.
И чего тебя на них тянет? спросил он.
Смысл жизни ищу.
Нашла?
Нет пока. В поисках.
Ага. Диоген вон в бочке сидел сколько времени, да так и ничего не надумал.
Ну почему же, рассмеялась Мирослава, много чего надумал.
Ага. Типа не заслоняй мне солнце.
Так прав же оказался в итоге.
Это как сказать, с сомнением произнёс Шура, вот не отправился бы Македонский завоёвывать мир, и Клеопатры бы не было.
В смысле?
В том смысле, что династия Птолемеев не обосновалась бы в Египте!
Велика потеря! улыбнулась Мирослава.
Не скажи! Я в детстве фанател по Лиз Тейлор!
Так она же просто играла её!
А если бы Клеопатры не было, то и играть ей некого было бы.
Логично, согласилась Мирослава.
Шура взял книжку из рук задумавшейся подруги и положил её себе на грудь, закрыв глаза.
Эй, Мирослава толкнула его в бок локтем, ты что, здесь спать собрался?
Не спать, а дремать, поправил он важным голосом.
Иди к себе!
Погоди! Помнишь, как в детстве, мы летом вчетвером, ты, я, Витька и Люська, лежали на песке, на берегу Волги?
Помню
Над нами солнышко, под нами золотистый песок, и волны облизывают пятки.
Шур, ты к чему это?
Ностальгирую я. Неужели непонятно? засопел он.
А.
А ещё помнишь, сколько раньше народу было на волжских пляжах не только в выходные, но и в будни?
Мирослава невольно вспомнила своё детство. Тогда на пляжах и в самом деле яблоку негде было упасть. И они с бабушкой и двумя тётями тоже ехали на пляж и занимали там место, расстелив махровую простыню, а потом после работы приезжал дед. Чтобы он мог их найти, они останавливались всегда примерно на одном и том же месте, а тётя Виктория для того, чтобы их было видно издалека, вывешивала на палке, воткнутой в песок, флаг, очень похожий на пиратский. Люди подходили, смотрели, смеялись и даже пели о том, как вьётся по ветру Весёлый Роджер и люди Флинта песенки поют.
«Как давно это было», подумала она и вздохнула.
Чего вздыхаешь? спросил Шура.
Ничего. Может, я тоже ностальгирую.
Как же, дождёшься от тебя, не поверил он и добавил: Вот если бы Мориса из дома не выжила, то и не вздыхала бы.
Ты прекрасно знаешь, что никто его ниоткуда не выживал. Он поехал навестить родителей! Имеет право!
«Как давно это было», подумала она и вздохнула.
Чего вздыхаешь? спросил Шура.
Ничего. Может, я тоже ностальгирую.
Как же, дождёшься от тебя, не поверил он и добавил: Вот если бы Мориса из дома не выжила, то и не вздыхала бы.
Ты прекрасно знаешь, что никто его ниоткуда не выживал. Он поехал навестить родителей! Имеет право!
Имеет, согласился Наполеонов и попросил: Не злись!
Я не злюсь.
А если бы он был дома, мечтательно произнёс Шура.
Он и так сейчас дома, перебила его Мирослава.
Я не о том доме! возмутился Наполеонов. Если бы он был в этом доме, то лежали бы мы с тобой сейчас не здесь в обнимку с твоим котом.
А где? улыбнулась она.
Возле камина в гостиной.
А что мешает тебе лежать там сейчас?
Отсутствие огня в камине
Давай разожжём.
У нас не получится так сказочно, как у Мориса.
Через некоторое время Шура стал засыпать и сладко посапывать. Мирослава стала спихивать его с кровати. Обидевшись, Наполеонов ушёл спать в свою комнату, прихватив с собой подушку.
Глава 2
К середине ночи снегопад прекратился. Выглянула луна и сразу принялась соперничать с фонарями в освещении девственно-белого снега, засыпавшего сад. Фонари тактично отошли в тень
На следующее утро Мирослава проснулась оттого, что кто-то стаскивал с неё одеяло. Она попыталась натянуть его обратно, но не тут-то было. Мирослава открыла глаза. Над ней стоял Шура и ворчал сердито:
Вставай давай, ишь, заспалась.
Ты что, с ума сошёл? спросила она. Будишь меня ни свет ни заря!
Вставай немедленно!
Отстань! Я спать хочу!
Если ты не встанешь, я оболью тебя холодной водой!
И зачем я вчера изнутри от тебя не закрылась?! с явным сожалением в голосе проговорила она.
А я бы влез в окно, ухмыльнулся он.
Шур, ну отстань, попросила она жалобно.
Не отстану! У нас дел невпроворот!
Ну какие у нас могут быть дела?!
Дорожки расчищать! Ёлку наряжать! Блюда для новогоднего стола готовить!
Какие ещё блюда?
Как какие? Традиционные! Он начал загибать пальцы: Салат оливье, селёдку под шубой, холодец
С ума сошёл!
Ничего подобного. Праздник есть праздник! Говорят же, как встретишь Новый год, так его и проведёшь.
Ничего я готовить не буду! заявила Мирослава категорично.
Лентяйка! Шура отбросил одеяло на кресло.
Мирослава села на постели и сердито уставилась на него.
Ну чего уставилась? Одевайся, а я пойду завтрак сварганю.
Тиран! Мирослава запустила в друга тапочек.
Наполеонов увернулся, дошёл до двери и поглядел на неё:
Кстати, надо ещё уборку провести.
Какую ещё уборку?
Генеральную. Ты Рукавишникову отпустила на новогодние каникулы?