Медлить не стал. В самом деле, какие тут дела Пока князь Двинский парится, все остальное подождет!
В коридоре меня встретили еще две молодых девушки из обслуги Александры и под белы ручки торжественно повели в мыльню.
Челядь по дороге кланялась в ноги и уважительно, с восхищенным придыханием шептала друг другу:
Князь с княгиней париться изволят!
Словно не в баню иду, а по меньшей мере на трон восшествую.
А я балдел от момента. Ну а что, антуражно-то как! Посконно, истово и скрепненько!
В мыльне, той самой, куда я попал в свой первый день на Руси, девицы живо разоблачили меня, обнажились сами, потом уложили на лавку и, задорно похихикивая, принялись мылить и обмывать. Да не просто, а с эротическим подтекстом, словно специально раззадоривая. То сиськой мазнут по щеке, то и вовсе под предлогом наведения чистоты «окаянный отросток» теребить начинают, от таких манипуляций, живо преисполнившийся твердокаменного состояния.
А я уже матерился про себя от дикой похоти, но девок не трогал, ждал выхода Александры. И ничуть не удивлялся такому развитию событий. Женушка моя совершенно неожиданно оказалась большой затейницей в вопросах любви. Причем чуть ли не с первого раза. Страстной и раскованной не по эпохе. Даже учить особо не пришлось, с лету все хватала. Ух что мы с ней только не творили как вспомню, зубами скрипеть начинаю. Даже ролевыми играми баловались: злобного похотливого ушкуйника и невинную, но страстную пастушку изображали. Правда, на групповушку с Забавой Сашка наотрез не соглашалась. Впрочем, и та быстрей дала бы себя зарезать.
Закончив с помывочными процедурами и попутно доведя до зубовного скрежета, девы отвели меня в парную, усадили на полку и исчезли.
Я на мгновение закрыл глаза, а когда открыл их, увидел пред собой обнаженную Александру. Слегка округлившуюся, обабившуюся и оттого невообразимо женственную и прекрасную.
Жена ступила вперед, провела по моей щеке рукой и подрагивающим от страсти голосом спросила:
Хочешь меня?
А потом, не дожидаясь ответа, опрокинула, оседлала, резко дернулась, насаживаясь, тут же хрипло заголосила и, содрогаясь крупной дрожью, упала мне на грудь.
Я подождал, пока Александра утихнет, и тихонечко шепнул ей в ушко:
Все, что ли? Ну я пошел?..
Я те пойду! взвилась она и, как кошка, полоснула меня коготками по плечу. Я сейчас, сейча-а-ас, ох-о-ох.
В общем, могу только сказать, что я едва выбрался на подрагивающих ногах из бани. А вот Александру девкам пришлось выводить под руки.
Глава 5
Наконец-то По властному суровому лицу седобородого старика в горностаевой мантии пробежала мимолетная улыбка. Наконец за ум взялся пробурчал он. И смотри, вырасти из сыновей настоящих Арманьяков! Жану отдашь Фезанзаге, а Александру Лавардан и Рокебрен. Как я тебе в свое время. И признай его немедля! А потом возвращайся домой! Хватит уже по чужбине скитаться
Я хотел ответить своему отцу, графу божьей милостью Жану V Арманьяку, но не стал, так как прекрасно понимал, что дело происходит во сне.
Давно мне не снились покойные родители, уже думал, что больше не увижу их, но, видимо, рождение сыновей снова возобновило духовную связь с ними. Ну что же, так и поступлю. Окрестим пацанов завтра. За признанием тоже дела не станет, а вот возвращение Оно тоже неизбежно. Не для того я возвращал свои родовые земли, чтобы их потерять. Закончу дела на Руси, заберу жену с детьми и домой. А с владениями на Руси что-нибудь решу
Ваше сиятельство. Сидевшая рядом со стариком на венецианском стуле миловидная женщина отложила вязание, и ласково положив ладонь ему на руку, мягко улыбнулась. Право, вы слишком строги с Жаном
При виде Жанны Арманьяк я тепло улыбнулся. Я всего лишь чужак в теле настоящего бастарда, но каким-то странным образом люблю ее как родную мать.
Знаю я этого шалопая, нарочито строго ответил граф жене. На уме только одно. Хорошо хоть дочерей по уму замуж выдал А потом, обращаясь ко мне, одобрительно кивнул. И да, правильно сделал, что простил того несчастного, нет его вины ни в чем
Я понял, о ком отец ведет речь. Из семейства Арманьяков до последнего времени в живых оставались всего двое мужчин я и мой дядя Шарль. Но в отличие от меня на его долю выпала судьба гораздо страшнее. Паук заточил его в темницу, где сломал, подвергая страшным пыткам и унижениям. А когда тот помешался умом, внезапно простил и выпустил. Да еще восстановил в праве владения родовыми землями. Но на поверку сия милость оказалась не более чем очередным издевательством, потому что все основные владения уже давно были раздарены фаворитам Луи, а Шарлю просто давалось право выкупа. За деньги, которых у него не было.
Свихнувшийся дядя сразу же попал в руки одного из рода дАльбре, который выкупил у безумца за бесценок и это право, скупил земли сам, а дядюшку выбросил за ненадобностью. Тот живо спустил те гроши, что получил, и впал в нищенствование.
Я нашел его, возвратил все долги, а самому дядюшке обеспечил безбедное существование. Под надежным присмотром, естественно. Правда, протянул он недолго, пытки и страдания здоровья никому не прибавляют. А земли вернул без всякого выкупа: в основном силой. Но с возвращением был связан один очень забавный момент. Тот самый граф дАльбре, в чьих руках по большей части они были сосредоточены, по воле Паука вздумал подкатывать к сестре Фебуса и, волей случая, сделал это как раз в момент возвращения Франциска. И конечно же попал под горячую руку.