Роджер и Фиона поднялись на вершину холма и замерли в тридцати футах от круга. Внизу простиралась долина, таинственная в мерцающем свете восходящей луны. Раздался короткий жалобный вздох, и Роджер вдруг понял, что Фиона серьезно напугана.
Слушай, тебе вовсе незачем оставаться, предложил он. Если боишься, иди обратно, со мной все будет хорошо.
Бестолочь, я не за себя волнуюсь. Она сунула руки, сжатые в кулаки, поглубже в карманы и упрямо опустила подбородок, выставив лоб, совсем как молодой бычок. Идем уже.
Роджер задел плечом ольховую ветку. Раздавшийся шорох заставил его вздрогнуть, и по спине пробежал холодок, несмотря на то, что он укутался, как мог. Наряд внезапно показался ему нелепым: длинное пальто, теплый шерстяной жилет, бриджи и шерстяные чулки. В колледже ставят пьесу, сказал он портному, который шил костюм.
Бестолочь, точно, пробормотал он себе под нос.
Фиона вошла в круг первой; она не позволила Роджеру ни пойти с ней, ни наблюдать. Он послушно повернулся спиной, предоставив ей возможность сделать все, что необходимо.
Она взяла с собой пакет, в котором, по-видимому, лежали принадлежности для ритуала. Роджер спросил, что в нем, но Фиона отрезала, чтобы не совал нос, куда не следует. Она нервничала так же, как он, подумал Роджер.
Гул раздражал его, отдавался не в ушах, а где-то внутри, в теле под кожей. Кости рук и ног словно превратились в натянутые струны, а кровь зудела в жилах, отчего ему постоянно хотелось чесаться. Фиона гул не слышала Роджер специально уточнил, желая убедиться, что она в безопасности, прежде чем пустить ее в круг.
Наверное, так и есть: только те, кто слышат камни, способны пройти через них. Он никогда не простит себе, если что-нибудь случится с Фионой. Впрочем, во время праздников она сто раз заходила в круг, и ничего страшного не произошло. Роджер украдкой взглянул через плечо, увидел маленький огонек у подножия высокого расколотого камня и тут же отвернулся.
Фиона пела тихим высоким голосом. Слов было не разобрать. Все остальные путешественницы во времени были женщинами; удастся ли ему переход?
Возможно. Если способность проходить сквозь камни является врожденной, чем-то вроде способности сворачивать язык в трубочку, то почему нет? Клэр могла, могла и Брианна. Брианна была дочерью Клэр. А он был потомком другой путешественницы во времени, последней, кого он знал ведьмы Гейлис.
Роджер затопал ногами и встряхнулся, как лошадь, отгоняющая мух, пытаясь избавиться от гула. Боже, его как будто муравьи искусали! От пения Фионы гул усилился.
Он яростно почесал грудь, пытаясь избавиться от раздражения, и тут почувствовал тяжесть небольшого круглого медальона, принадлежавшего его матери и взятого с собой на удачу, а еще из-за того, что он был инкрустирован гранатами. У Роджера оставались сомнения по поводу инструкций Гейлис он не собирался попробовать кровь, хотя костер Фиона все же развела. Но, в конце концов, драгоценные камни не могли причинить вреда, а уж если они помогали Боже правый, Фиона совсем не торопится? Роджер нервно трясся под одеждой, словно желая скинуть ее с себя вместе с кожей.
Чтобы отвлечься, он снова похлопал нагрудный карман, нащупав медальон. Лишь бы сработал, лишь бы помог Эта идея пришла Роджеру в голову совсем недавно, когда возможность, которую предлагали камни, трансформировалась в четкий план. Если бы только все получилось Роджер вертел в пальцах небольшой круглый предмет, и из темных глубин сознания вдруг проступило лицо Джерри Маккензи.
Брианна ушла, чтобы разыскать отца. Способен ли он сделать то же самое?..
Боже, Фиона!.. Ему становилось все хуже; саднили десны, кожа горела. Началось головокружение; возникло чувство, что череп распадается на части.
И вот она появилась: маленькая фигурка подошла, схватила его за руку и повела в круг, тревожно что-то бормоча. Что именно, Роджер не слышал, внутри стоял гул куда более сильный; звенело в ушах и в голове, в глазах потемнело, спину свело от боли, как будто между позвонков кто-то вбивал клин за клином.
Стиснув зубы, он часто заморгал, чтобы прогнать с глаз дурманящую пелену. Его взгляд остановился на круглом лице Фионы, перекошенном от страха.
Роджер быстро наклонился и поцеловал ее в полные губы.
Не говори Эрни, произнес он, затем повернулся и вошел в камень.
Легкий летний ветерок принес с собой запах гари. Откуда запах?.. Пламя вспыхнуло и расцвело на вершине соседнего холма, огненная роза в честь праздника летнего солнцестояния.
Над головой виднелись бледные звезды, частично скрытые мчащимися по небу облаками. Не хотелось ни думать, ни двигаться. Роджер чувствовал странную легкость, он словно стал бестелесным, растворенным в небе, а в голове пульсировал звездный свет, похожий на круги, расходящиеся от поплавка на рыбацкой удочке. В ушах стоял тихий, мелодичный гул далекая песня звездных сирен. И пахло кофе.
В идиллию вторглось смутное ощущение, что что-то идет не так. Как от булавочного укола, внутри побежали крошечные болезненные искры. Роджер попытался прогнать неприятное ощущение, желая только лишь плыть в свете звезд, но попытка привела к тому, что он проснулся. Он снова обрел тело, и телу было больно.