Письмо из скифского стана - Ян Василий

Ян Василий

Василий Григорьевич ЯН

________________________________________________________________

ОГЛАВЛЕНИЕ:

1. ВЕРБЛЮДЫ ОСТАНОВИЛИСЬ

2. ОГОНЕК В СТЕПИ

3. ЖЕНЩИНА В ЗОЛОТОЙ ТИАРЕ

4. ФИРМАН ВЕЛИКОГО ИСКЕНДЕРА

5. КИФАРЕД АРИСТОНИК

6. ПИСЬМО, КОТОРОЕ НЕ ДОШЛО

________________________________________________________________

...Она, может быть, еще жива.

Сухая, как стручок, темная, как

шоколад, она сидит около костра из

душистого вереска и рассказывает о

далеких временах, сверкая белыми зубами

и ожерельем из изумрудов. И в глазах

ее, блестящих живой мыслью, вспыхивают

синие искры чудесных воспоминаний...

А в т о р

1. ВЕРБЛЮДЫ ОСТАНОВИЛИСЬ

Четыре наших верблюда стояли, в недоумении поворачивая высоко поднятые головы. Сошли с коней суровый Мердан, джигит-афганец, и переводчик Курбан и остановились возле верблюдов, сбивая плетками соленую пыль с сапог. Проводник, взятый из последнего персидского селения, сидел на корточках и чертил веткой гребенщика по мягкой, как зола, солончаковой почве.

Мы перевели коней на рысь и подъехали к нашему маленькому каравану. Профессор Хэнтингтон, который всегда вспыхивал, как ракета, стал кричать мне, погоняя своего маленького хивинского иноходца:

- Проводник, наверное, обманщик! Взялся проводить нас до Кяфир-Калы, уверяя, что знает дорогу, а оказался обычным восточным лгуном. Ничего не знает... Что мы будем делать? На вашей сорокакилометровой карте ничего не понять. Города показываются там, где они не намечены, а нужных городов не появляется. На американских картах этого не бывает.

Когда маленький профессор сердился, он всегда уверял, что "в Америке все лучше".

- В чем дело, Курбан? Почему вы стоите?

- Вот этот человек говорит... - засмеялся по своей привычке Курбан, скаля ослепительные зубы и забрав глаза во множество морщинок, - этот человек говорит, что здесь три дороги и все три плохие. Если хорошо заплатите, то он пойдет дальше, а не заплатите, повернет домой.

Хэнтингтон, вспомнив, что он сын набожного квакерского пастора, стал еще пуще горячиться и выпаливать множество слов, которые Курбан вряд ли понимал:

- Скажи этому несчастному обманщику, что если он договорился, если он дал слово, то, как порядочный, честный гражданин, он должен это слово исполнить! Американская пословица говорит: "Один человек - это одно слово, а не два слова". У нас в Америке...

Я прервал его:

- Позвольте, дорогой Хэнтингтон! Все дело в каких-нибудь десяти лишних кранах*. Дадим ему их и двинемся дальше...

_______________

* К р а н  - персидская монета, около 20 копеек (в описываемое

время).

- Они, понимаете, они... (Профессор подразумевал под словом "они" всех "восточных" людей, в противоположность культурным "белым"; к восточным он в душе причислял и меня - "московита".)... Они, - задыхался Хэнтингтон, - будут над нами смеяться. Вся равнина от Зюльфагара* до Индии будет через три дня знать, что мы дураки, которых всякий может обмануть. Скажи ему, что он, как американцы говорят, "хэмбог" - надувальщик!..

_______________

* З ю л ь ф а г а р  - ущелье, где сходятся границы

Туркменистана. Афганистана и Ирана.

Курбан снова смущенно засмеялся. Оттянув челюсть вниз и скосив глаза на кончик носа, он сказал:

- Слушаю, америкен бояр-ага*.

_______________

* Туркмены раньше называли знатных лиц "бояр". А г а  - дядя,

господин.

И он стал что-то говорить проводнику, равнодушно сидевшему на пятках. Курбан указывал плеткой и на меня, и на американца, и на джигитов. Он проводил руками по бороде, указывал на небо и на землю и наконец ткнул плеткой в живот вздрогнувшему верблюду. Проводник ответил по-персидски одной фразой.