Приходят женихи Пенелопы, с ними певец Фемий, который поёт о событиях Троянской Войны. Пенелопа выходит к женихам, просит Фемия петь о чем-либо другом, но Телемах останавливает мать, отправляя её на женскую половину. Телемах твёрдо обращается к женихам, пусть они покинут его дом, и сватают мать у её отца Икария, как положено. Женихи грубят Телемаху и выспрашивают о его госте; Телемах отмахивается и говорит, будет завтра собирать собрание ахейцев, чтобы урезонить женихов. Наступает ночь, гости расходятся по домам, Телемах также идёт спать в сопровождении своей няни, старушки рабыни Евриклеи, обдумывая предложения богини Афины о собрании и поездке в Пилос и Спарту.
Одиссея воспой хитроумного, Муза, который
Цитадель святой Трои разрушил, скитался с тех пор,
Города посетил людей многих, в обычаях споря;
Пострадал на морях, о спасеньи заботиться скор
Милой жизни, возврате товарищей верных в отчизну. {5}
Всё ж при этом не спас он товарищей, им же в укор,
Святотатством те сами себя погубили при жизни,
Гелиоса Гиперионида съев тучных коров.
Возвращенья домой бог за это лишил с укоризной.
О, богиня, дочь Дия, скажи и о том пару слов, {10}
Остальные в то время, избегнув погибели верной,
Были дома, войны избежали, и моря оков.
Лишь его, по жене и отчизне болевшего сердцем,
Королева Калипсо, богиня и нимфа, держа
В гроте светлом, желала, супругом чтоб стал благоверным. {15}
Протекали года, и уж год роковой прибежал,
Призывая, когда предназначили боги вернуться.
Он, однако, и там, на Итаке, не смог избежать
Злых трудов, хоть и был меж друзей. Сострадали, клянутся,
Боги много ему. Непрерывно один Посейдон {20}
Одиссея гнал, чтобы земли он своей не коснулся.
Колебатель земли тут в страну эфиопов ушёл,
Эфиопов, что землю с другой стороны населяют,
Где зашёл Гиперион, и где на восход он пошёл.
Принимая от них жертвы многих быков и баранов, {25}
Наслаждался бог, сидя на пиршестве. Прочие все
Были в доме у Зевса владыки, в Олимпе пространном.
Тут родитель мужей и богов обратился ко всем,
В сердце, в памяти был у владыки Эгист, безусловно,
В гроте светлом, желала, супругом чтоб стал благоверным. {15}
Протекали года, и уж год роковой прибежал,
Призывая, когда предназначили боги вернуться.
Он, однако, и там, на Итаке, не смог избежать
Злых трудов, хоть и был меж друзей. Сострадали, клянутся,
Боги много ему. Непрерывно один Посейдон {20}
Одиссея гнал, чтобы земли он своей не коснулся.
Колебатель земли тут в страну эфиопов ушёл,
Эфиопов, что землю с другой стороны населяют,
Где зашёл Гиперион, и где на восход он пошёл.
Принимая от них жертвы многих быков и баранов, {25}
Наслаждался бог, сидя на пиршестве. Прочие все
Были в доме у Зевса владыки, в Олимпе пространном.
Тут родитель мужей и богов обратился ко всем,
В сердце, в памяти был у владыки Эгист, безусловно,
Что Орестом убит, Агамемнона сыном, меж тем. {30}
Обратился к бессмертным бог Зевс, поминая дословно:
«Странно, люди охотно во всём лишь богов, нас винят!
Зло исходит от нас, утверждают они, но, ведь, к слову,
Смерть, Судьбе вопреки, на себя навлекать все хотят?
Так Эгист, не Судьбе ль вопреки он супругу Атрида, {35}
Умертвив при возврате в отчизну того, в жёны взял?
Гибель грозную знал он, ему боги ставили виды,
Слали Аргоубийцу Гермеса, чтоб думать, не смел,
Ни его убивать, ни жену его в жёны брать. Видно,
За Атрида придёт от Ореста месть, лишь повзрослев, {40}
Пожелает вступить во владенье своею отчизной.
Не сумел Гермес, блага желая Эгисту, как лев,
Убедить его сердца. За что тот душой поплатился».
Сероглазка, богиня Афина сказала тогда:
«Ах, отец наш Кронид, из властителей всех наивысший! {45}
Правду молвил ты, гибель заслужена, как никогда.
Пусть погибнет и всякий, кто дело такое свершает!
За царя Одиссея болит моё сердце всегда,
Он, несчастный, в беде, и от милых вдали, на объятом
Морем острове, в месте, где пуп зарастает земли, {50}
Весь поросший лесами; богиня на нём обитает,
Дочь титана Атланта, который за бездной сверх сил,
Сам столбы Геркулеса хранит; свод небесный подъемлет
Полный звёзд, он на мощные плечи свои взгромоздил.
Скорбью взятого, дочерь титана несчастного греет, {55}
Мягкой, вкрадчивой речью всё время его обольстив,
Чтоб забыл Одиссей об Итаке. Но, страстно лелеет
Видеть глазом хоть дым восходящий родимой земли,
Помышляет о Смерти одной. Неужели не двинет
Одиссей, сердца струны тебе, Олимпиец? Вдали, {60}
Он в аргивских судах приносил тебе жертвы святые,
В Трое будучи сам? Так на что негодуешь ты, Зевс?»
Отвечает ей Зевс, собирающий тучи большие:
«Ранит слово твоё, из ограды зубов излетев!
Как я смог бы забыть о божественном том Одиссее, {65}
Выдающемся мыслью меж смертных, с охотою всей
Приносящем нам жертвы, бессмертным властителям неба?
Посейдон-земледержец к нему, не имеющий мер
Гнев питает за то, что циклоп Полифем несравненный
Глаз лишён им, безбожник, чья сила циклопам в пример {70}
Превеликой была; он родился от нимфы Фоосы,
Дочки Форкина, стража неспящего моря, у шхер
С Посейдоном-владыкой уснувшей в пещере. И, строго,
Одиссея с тех пор колебатель морей Посейдон
Не убьёт, но подальше несёт от отчизны далёкой. {75}