Но именно у нас теперь такое неуважение к своей стране, к истории. Почему? недоуменно спросил Евгений.
С одной стороны от безверия и безбожия; от того-то и исчезло основание любить свое святое, твердо сказал старичок. С другой стороны от безумного желания жить, как они. Но отсутствие достатка и изобилия делают это невозможным вот тебе и неуважение, вот тебе и нелюбовь! Ведь хочется жить именно так! Как они! Не как наши отцы, деды, прадеды, а как чужие «они». Не получится!
Что не получится? не понял внук.
У каждого народа своя планида! загадочно пожал плечами дед. Наша планида до конца оставаться третьим Римом, потому что четвертому не бывать
Не известно, что ответил бы ему внук, только в этот момент прямо у их скамейки оказался нетрезвый молодой мужчина очень даже устрашающей наружности. Был он высокий, мощного телосложения, с перебитым носом и короткой стрижкой, принятой среди криминальной части населения. Дополнительным подтверждением этому служил выставленный, безусловно, на показ в вольно распахнутом вороте рубахи массивный золотой крест на золотой же толстенной цепи.
Незнакомец беспардонно громко икнул и присел на свободное место в полуметре от Евгения. Оба и дед, и внук настороженно посмотрели на соседа, а тот, кажется и не замечая их, еще раз икнул и потянулся за сигаретой. Закурил. Ветерок тут же окутал дымком притихших некурящих родственников. От их философского умонастроения не осталось и следа. Они молчали, но почему-то не решались встать и уйти. А сосед не спеша докурил сигарету, перемежая затяжки с иканием; выкинул окурок на дорожку; смачно высморкался прямо себе под ноги и, закряхтев, попробовал подняться. Вышло, однако, не сразу. Сначала, привстав, он покачнулся и едва не рухнул на колени растерянного Евгения, которого, похоже, наконец-то заметил, потому как угрожающе рявкнул: «Ну, ты». Потом все же кое-как выровнялся, встал и, не извинившись, пошел себе прочь.
Каков хам! прошипел рассерженный Евгений. Бандит! Вот тебе и патриотизм!
Дед хотел было поддержать внука и тоже «приласкать» незнакомца недобрым словцом, но вдруг отчего-то передумал. Более того, он даже насупился и построжал.
А откуда ты знаешь? спросил он весьма серьезно. Быть может, даром что вид бандитский, быть может, он первый из нас патриот? А? Ошибиться-то в жизни, довести себя до такого вот состояния каждый может. Разве нет?
Знаем мы таких патриотов с пачкой долларов в кармане, продолжал сердиться внук, да на «Мерседесе». Видали мы таких патриотов
Но дед не дал ему выговориться, неожиданно он принялся по памяти цитировать из Евангелия:
Христос, быв умерщвлен по плоти, но ожив духом, которым Он и находящимся в темнице духам, сойдя, проповедал прервавшись, он вопросительно взглянул на юношу: Знаешь, о чем это говорит апостол Петр? и не услышав ответа, продолжил: Иисус Христос, в то время, когда Его тело пребывало во гробе, духом сошел во ад, разрушил врата ада и вывел оттуда всех томящихся там от века людей. Были там, конечно, праведники и пророки, но были и грешники, ибо как в аду без них? Во ад сошел Спаситель! К таким вот разбойникам, как видели мы сейчас. А может быть, и не разбойника вовсе мы видели? Да не важно это! Важно, кто встретил в раю всю эту гигантскую процессию, этот вселенский исход из ада! Кто? Знаешь?
Внук по-прежнему молчал, старательно очищая от чего-то невидимого рукав рубахи.
Их там встретил раз-бой-ник! растягивая слова, прошептал дед. Да-да! Тот самый, который висел одесную Креста Господня и которому распятый Спаситель пообещал: «Сегодня будешь со Мною в раю». Итак, Авраам, Исаак, Иаков, Моисей еще только шли, а разбойник был уже там! Ждал!
Но ведь он покаялся, возразил Евгений, принял и исповедал Христа.
Все так, согласно кивнул дед, все так. Но произошло это так быстро! Ведь еще за день до того каждый, проходящий мимо него, мог плюнуть ему в лицо и сказать: «Хам, бандит, убийца!» И никто не подозревал, что это завтрашний обитатель рая. Первый! Так и ныне, не знаем мы ничего друг о друге. Господь Единый знает, а у Него, как известно, в отличие от нас, милости много
Старик и юноша уходили своим всегдашним путем, куда-то в сторону Васильевского храма и далее вверх по Советской. Удаляясь, их фигуры становились все меньше и меньше, пока совсем не затерялись средь фонарных столбов и случайных прохожих.
Часть первая
Глава 1. Привет от Павла Ивановича
Когда же продолжали спрашивать Его,
Он, восклонившись, сказал им: кто из вас
без греха, первый брось на нее камень
(Ин, 8, 7)
Накануне была гроза, и дождь закончился только к утру. Воздух был еще свеж, будто и не вчера это было, а вот-вот, только что отгремело Воздух был чист и прохладен. Он врывался в приоткрытое окно «Мерседеса», упруго обдувал лицо, заставлял смешно приплясывать подвешенного к зеркалу кургузого человечка и шуршал позабытыми на задней панели листами каких-то бумаг. Хорошо! Было хорошо и хотелось жить! Прямой выжимал не менее сотни и было это для его авто сущим пустяком, однако, свернув с Киевской трассы в город, он не рисковал уже ехать быстрее. Улица Красной Армии, хладокомбинат, Лепеши