А ты вон приглядись, протянула руку в сторону шеи незнакомца Марьяна. Вишь, жилка еле заметно трепыхается.
Евсей подошёл к лежащему навзничь служивому, разрезал путы на его руках и, расстегнув одежду, прильнул ухом к груди.
Чегой-то я никак не могу в толк взять: живой он али не живой? вопросительно посмотрел он на дочь. Вроде там что-то трепыхается, а вроде как нет, указал Евсей на грудь незнакомца.
А ты, гли-ко!.. потянул он цепочку, сбившуюся на плечо служивого, и вытащил золотой, украшенный цветными эмалями и бриллиантами, образок Пресвятой Девы Марии.
Сдаётся мне, что не из простых солдат, вертел он сверкающую на солнце крохотную иконку.
Видать, дорогушшая вешшица. Да вот только не уберегла его от смерти, засунув назад образок, вздохнул Евсей.
Да живой он ещё! уверенно вскликнула Марьяна. Да вот только вдруг помереть может, с печалью в глазах опустила она голову.
Евсей выпрямился и, почёсывая затылок, остановил пристальный взгляд на служивом:
А чо, ежели и взаправду, как ты говоришь?.. Что ж, выходить живого человека похороним?
Он медленно опустился на огромный камень. По лицу его было заметно, что каких-то два противоположных решения борются в нём. Наконец Евсей поднялся и, тяжело вздохнув, произнёс:
Да вот чо только с им, чужаком, делать? Ясно не нашей он веры. Как чужанина к себе в дом ташшить? Что наши добрые4 скажуть? Неможна нам вместе с мирскими.
Господь велел всех людей любить. Не по-христиански это, если мы его здесь помирать оставим, возразила Марьяна.
Хм!.. Да-а!.. А ведь и взаправду: грех его здесь бросить зверью на растерзание А-ну, да ладно! махнул рукой Евсей. Пособи-ка, дочка, взвалить его на закорки, придётся на себе ташшить. Ежели на лошадь закинуть то кабы не помер. Через речку перенесу, а там сгоношим чего-нибудь на потасках5 да потихоньку и свезём к себе.
Ухватив под плечи незнакомца, он немного приподнял его:
Придержи-ка так, Марьянка, кивнул он дочке и, присев, взвалил на себя тяжёлую ношу. Коренастая фигура Евсея распрямилась, и он, твёрдо ступая, поволок незнакомца на другую сторону речки.
Рыжок, обогнав хозяина и поднимая кучу брызг, кинулся к оставленной на том берегу лошади Марьяны
Соорудив на полозьях волокуши настил из веток, Евсей осторожно уложил чужака сверху и, сняв с себя шабур*, накрыл им незнакомца, лицо которого постоянно атаковали проснувшиеся от солнечного тепла назойливые мухи.
Ай! крикнул он, подстегнув лошадь, и, стараясь выбирать ровнее дорогу, объезжая рытвинки и камни, осторожно направился к дому.
Затерянные в глухой алтайской тайге небольшие поселения из пяти, четырёх, а то и двух изб были основаны такими же, как Евсей, староверами, бежавшими в эти далёкие и неизведанные края. Скрываясь от государевых повинностей, крепостной неволи и жестокого преследования православной церкви, они бросили нажитое добро и отправились в так называемое Беловодье, где, по распространившимся меж них слухам, была плодородная земля без чиновников и попов.
В одно из таких поселений староверческий скит, состоявший из пяти изб, и привёз Евсей найденного у горной речки человека. Остановившись у крайней избы, он соскочил с коня и первым делом попросил дочь проверить, жив ли ещё бедолага.
Живой он ещё, тятенька, заключила Марьяна, внимательно вглядываясь в незнакомца.
Ну, тогда иди в избу и определи, куды положить его, а я покуда, к Антипу Суртаеву сбегаю. Вдвоём-то оно ловчее будет перенести его.
Антип не стал допытываться кто, откуда и чего, а только кивнул на просьбу Евсея, вкратце объяснившего историю с незнакомцем.
Взглянув на безжизненное лицо чужака, Антип удивлёнными глазами уставился на Евсея:
А для чево ты его в избу собрался ташшить? Он же бездыханный. Давай, закопаем его за околицей и делов-то
Да вот и я по-первости так подумал, когда на него натакались. Там, у реки и хотел захоронить. А дочка не с тем делом: живой он, да и всё
Вот и засумлевался я: кабы не вышло так, что живого человека в землю закопали.
Вона чо!.. протянул Антип. Ну, тогда берись поташшили Куды его, Марьянка? покряхтывая от тяжёлой ноши, крикнул он.
А вот, давайте к печке, на дедонькино место. А тот пока на полатях поночует Я уже и постлала здесь, указала хозяйка на только что заправленную кровать.
Ой, Господи!.. высунул голову из-под занавески дед. Никак мертвяка в дом приташшили, да ишшо на мою кровать. Ты чево, Евсей, спятил чо ли! Вон, закопайтя ево у частокола да крест изладь православной небось И как ево так угораздило закряхтел он, поудобнее располагаясь на полатях.
Ну это, тятенька, мы как-нибудь сами разберёмси. Давай-ка, Антип, его сперва разденем, пущай Марьянка одёжу его пожамкаить* Я счас печку затоплю да воды согреться поставлю, можа каки отвары изладить потребуется.
Ой, Евсей, сумлеваюсь я, что Марьянка сможет ему чем-то помочь. Ты гли-ко, в нём ни кровинки нету: чо исподне, чо лицо всё одно, указал Антип на бледного как полотно незнакомца.
Да-а почесал затылок Евсей. Оно, конечно, Марьянка в травах кумекает, научила её Серафима хитростям знахарства, но тут дело сурьёзное: намучится только, изведётся а всё зазря, развёл он руками.