— Живой? — спросил Гарвей.
— Нет. Сначала рыба уснёт, потом её посолят.
— Где же рыба?
— В море, в лодках у рыбаков, — ответил Дэн. — Мы с тобой, — продолжал он, указывая на нечто вроде деревянного загона, — должны грузить рыбу сюда. Все будет полно сегодня ночью. Теперь они скоро вернутся!
Дэн взглянул через низкие перила на море, где виднелось до полдюжины лодок.
— Я никогда не видел море так близко! — сказал Гарвей. — Прекрасный вид!
Склонявшееся к закату солнце окрашивало воду пурпуром, золотя набегавшие валы и оттеняя быстрину. На каждой лодке виднелись чёрные фигуры, маленькие издали, как куколки.
— Они хорошо работали, — сказал Дэн, прищурившись, — Мануэлю не хватит места для рыбы!
— Который из них Мануэль?
— Последняя лодка слева! Это он вытащил тебя из воды вчера ночью. Мануэль — португалец, это нетрудно угадать по его манере грести. Вот эти широкие плечи — это Долговязый Джэк, родом из южного Бостона. Все они молодцы. Вот этот — Том Плэт… Он мало говорит, но зато умеет петь и удачлив в рыбной ловле!
Звучное пение донеслось до их ушей из одной лодки.
— Да, это Том, — произнёс Дэн, — он расскажет тебе завтра об «Orio». Смотри, вон голубая лодка позади него. Это мой дядя — брат отца! Как плохо он гребёт! Я готов биться об заклад, что он опять сегодня обжёгся «клубникой»; ему ужасно не везёт!
— Чем обжёгся? — переспросил Гарвей.
— «Клубникой». Мы так называем особый вид водорослей. Теперь попробуем поработать. Правда ли, что ты говорил мне, что никогда ничего не делал? Тебе страшно начать?
— Я попытаюсь! — спокойно отвечал Гарвей и схватил верёвку и железный длинный крюк, пока Дэн притащил устройство, которое он называл «верхний лифт». В это время к ним подплыл Мануэль в своей лодке. Португалец улыбнулся Гарвею и начал бросать рыбу на дек.
— Двести тридцать одна штука! — воскликнул он.
— Дай ему багор! — сказал Дэн.
Мануэль схватил багор, зацепил им за корму и прыгнул на шхуну.
— Тащи! — скомандовал Дэн, и Гарвей тащил, удивляясь, что лодка так легка.
— Держи! — и Гарвей держал, потому что лодка находилась на весу, над его головой.
— Спускай! — кричал Дэн, и, когда Гарвей спустил, Дэн поднял лёгкую лодку одной рукой и поставил её позади грот-мачты.
— Легко! Эта лодка очень удобна для пассажиров!
— Ага! — подтвердил Мануэль. — Ну, как ты себя чувствуешь, милый? Вчера ночью мы поймали тебя вместо рыбы. Теперь ты сам ловишь рыбу. Каково!
— Я очень благодарен вам! — сказал Гарвей, снова роясь в своих карманах и вспомнив, что у него нет денег.
— Меня нечего благодарить! — возразил Мануэль. — Разве я мог допустить, чтобы ты утонул? Теперь ты — рыбак. Я сегодня не успел вычистить лодку. Слишком много дела. Дэн, дитя моё, вычисти за меня!
Гарвей двинулся вперёд. Он мог и хотел помочь человеку, который спас ему жизнь.
Дэн бросил ему швабру, и юноша принялся чистить лодку, счищать ил, тину; делал он это, правда, неловко, неумело, но с полным усердием.
Целый ливень блестящей рыбы полетел в загородку.
— Мануэль, держи лодку! Гарвей, почисть её!
— Эта лодка — словно утка на воде! — сказал Долговязый Джэк, высокий человек с седым щетинистым подбородком и длинными губами.
Троп в своей каюте что-то ворчал и громко сосал карандаш.
— Двести три штуки! Дай-ка взглянуть! — попросил человек, который был ростом ещё выше Долговязого Джэка. Лицо его было безобразно из-за огромного рубца, тянувшегося от левого глаза до правого угла рта.
Не зная, что делать дальше, Гарвей вымыл дно лодки, снял поперечины и положил их на дно.
— Он — молодец! — произнёс человек с рубцом, имя которого было Том Плэт, критически оглядывая Гарвея.