Елена тихонько заплакала от жалости к себе.
В очередной раз разругавшись вдрызг из-за стеллийки, друзья разбежались в разные стороны.
Иван пошел бродить по окрестностям. Серый же, за неимением достаточного количества окрестностей для брожения, до которых можно дойти пешком на этом плато размером со стол для пиров в Веселом зале мюхенвальдского королевского дворца, и не желая сталкиваться с Иванушкой до того, как оба они поостынут, вынужден был вернуться к лагерю, где их ждал Масдай и не ждала Елена.
Каждый раз после такой размолвки Серого мучила совесть. «Нет, все-таки так дальше нельзя, это не выход так вот грызтись друг с другом из-за какой-то капризной тридцатилетней тетки. Возомнила о себе что попало Ах-ах, я красавица Не пылите Коза кривоногая. И что в ней Иван нашел? И все остальные?.. Может, когда она всем представляется: «Я Елена Прекрасная», они чувствуют себя обязанными восхищаться ею? Из боязни, что если они скажут, что в ней нет ничего особенного, то над ними смеяться начнут, как над невеждами? Другого логического объяснения данному феномену, как выразился бы Иван, придумать трудно. М-да Иван Чудушко в перышках А может, я к ней напрасно так отношусь? Может, можно еще что-нибудь исправить? Может, с ней поговорить как-нибудь? По-человечески так За жизнь. Поинтересоваться чем А то ведь вон какая ерунда с Иваном получается Не нравится мне всё это».
И сейчас, движимый раскаянием, Волк решил осуществить свои давние намерения. Он подошел вразвалочку к костру, у которого, завернувшись в Масдая и уткнувшись носом в коленки сидела невеселая и не такая уже прекрасная Елена, и приземлился рядом[1] и задал вопрос, который, по его мнению, должен был помочь разрешить возникшее недопонимание.
И долго ты еще с нами кататься будешь?
До первого встречного приличного царя! выпалила зареванная красавица.
Чево-ково? не понял Волк.
Елена смутилась.
Не подумай, что твое общество мне нравится больше, чем мое тебе, немного спокойнее, но намного высокопарнее стала объяснять она свой порыв. Я жалею о том, что согласилась на великодушное предложение царевича Иона разделить с вами компанию, и я намереваюсь распрощаться с вами сразу же, как только встречу достойного претендента на мою руку и сердце. Я не создана для бродячей жизни, как вы, меня привлекают тихие радости семейной жизни балы, охоты, пиры, и я не желаю
Что Ты это серьезно? Это правда?
Да, это правда! Твой белобр белокурый царевич, безусловно, очень мил, внимателен и красноречив, и я ему многим обязана, но если ты думаешь, что это мой идеал мужчины ты ошибаешься. Его среди вас нет.
Ах, нет Волк сосредоточенно прищурился и поджал губы. Значит, даже так
Да. Исключительно.
А знаешь ли ты, боярыня Елена, что слова твои натолкнули меня на одну мысль В смысле, идею Правда, она у меня и раньше была Но сейчас, кажется, из этого может получиться целый план Только это секрет!
Идею?.. План?.. Секрет?..
Вот именно. Слушай сюда
К вечеру следующего дня путешественники уже изнывали от жары.
Открывающийся взорам разморенной компании пейзаж безапелляционно наводил на мысль, что мир это не блин, не шар и не тарелка, как считали некоторые лишенные воображения географы и астрономы, а большой желто-белый бутерброд: снизу раскаленный янтарный песок, сверху выбеленное беспощадным солнцем небо, и ничего более во всем Белом Свете.
Это был первый теплый день? спросил Волк, задумчиво сбрасывая бурку за буркой с Масдая и меланхолично наблюдая, как они планируют на стаю диких верблюдов.
Это был первый теплый день? спросил Волк, задумчиво сбрасывая бурку за буркой с Масдая и меланхолично наблюдая, как они планируют на стаю диких верблюдов.
Нет. Последний холодный, удовлетворенно отозвался ковер.
Но так или иначе, перемена в погоде пришла слишком поздно. Иванушка успел заболеть.
Он упорно не хотел признаваться в этом и мужественно терпел и бодрился, но когда в сорокаградусное пекло вечером он рассеянно пожаловался на холод, Серый заподозрил неладное. Утром же, когда ночная прохлада не успела еще раствориться под напором обжигающих лучей раскаленного шатт-аль-шейхского солнца, а царевич уже вяло удивлялся, откуда в такую рань такая жара, худшие опасения Волка подтвердились.
Он осторожно приложился губами к огнедышащему лбу друга и констатировал факт:
В горах ты простудился, обморозился и, скорее всего, у тебя даже пропадет голос.
Это был твой прощальный поцелуй? слабо попытался пошутить Иванушка.
Не говори глупости. Сейчас мы применим мое кольцо, и через пятнадцать минут ты про свою болячку и думать забудешь. А температуру все нормальные люди меряют только губами. Рука обманет, а губы самое то. Народная мудрость. Куда там, говоришь, нужно руки приложить?..
Но кольцо не помогало.
Сколько Серый ни старался, ни концентрировался, пыхтя и прищуриваясь ответного импульса от инготского артефакта он не ощущал.
Тьфу ты, чтоб тебя после пятнадцатой попытки со злостью стряхнул он бессильное кольцо с пальца и принялся снова привязывать на шнурок.
А что это у тебя такое оригинальное? заинтересованно протянула руку Елена. Можно посмотреть? Это старинной работы?