— Управляющий заметил твою лошадь в конюшне «Черного лебедя» и любезно сообщил мне об этом, — ответил Адриан, — Он знал, что все мы беспокоимся о тебе.
Глаза Лукаса сузились под черными дугами густых бровей.
— Если бы я хотел уведомить тебя, где меня искать, я бы сам сообщил тебе об этом, — сказал он и сразу же пожалел, что произнес эти оскорбительные слова, — он ни за что не хотел обидеть Адриана. Они были не просто двоюродными братьями; они с детских лет дружили, все всегда делали вместе, учились в одной школе, следуя семейной традиции, продолжали образование в Оксфорде, служили в одном полку, сражались бок о бок в испанской кампании и оба одновременно покинули армию после битвы при Ватерлоо. Оба также влюбились в одну и ту же девушку — Беллу, — и оба ее потеряли. С годами они виделись реже, но их дружба от этого не пострадала. Адриан заслуживал к себе самого лучшего отношения.
Пытаясь загладить свою вину, напустив на себя легкомысленный вид, Лукас сказал:
— Если я тебе пообещаю быть пай-мальчиком и впредь не совершать дурных поступков, это порадует тебя?
Адриан разразился таким хохотом, что Лукас вздрогнул.
— Это больше, чем я посмел бы пожелать, — откликнулся Адриан на предложение друга. — Ты можешь просить меня о том же.
— В любом случае мы поняли друг друга. Идем? — спросил Лукас, направляясь к двери.
Адриан выпрямился, но от двери не отошел.
— Еще один, если позволишь, последний совет, — сказал он.
«А вот и неприятности, которых никак не избежать, если стараешься загладить свою вину, — подумал Лукас. — Люди всегда этим пользуются».
С самым стоическим видом, какой ему только удалось сохранить, Лукас поинтересовался:
— Ну и какой же?
— Держись подальше от Джессики Хэйворд, — потребовал Адриан. — Не забывай о том, что произошло, когда ты в последний раз общался с ней. Она…
Лукас резко оборвал Адриана:
— Джессика Хэйворд за многое должна ответить. Я не ищу неприятностей, но если она попытается напасть на меня, она об этом пожалеет.
Адриан, шагнув в сторону, позволил Лукасу открыть дверь.
— Упрямый, как осел, — проворчал он. — Разве я не говорил этого и раньше?
В главном зале таверны уже дымились на столе чашки с ароматным кофе, а на большом блюде красовались свежие булочки с маслом. Беседу за столом главным образом поддерживал Перри. Адриан наблюдал за Лукасом и совсем не удивился, когда тот, сделав всего несколько глотков кофе, отодвинул стул, вставая из-за стола.
— До встречи дома, — попрощался он.
Адриан потянулся за булочкой с маслом и небрежно произнес:
— Ты совершаешь ошибку.
Перри же спросил:
— Куда ты?
— Завершить некоторые неоконченные дела, — ответил Лукас, направляясь к выходу.
3
Джессика Хэйворд. Она застыла на месте, буквально смакуя звучание собственного имени, а затем вернулась к прерванному занятию — замешиванию теста для хлеба на сегодня. До сих пор она с трудом верила в то, что с ней произошло. Она больше не ощущала себя заблудившимся ребенком. Она стала реальной, существующей личностью, Джессикой Хэйворд, и она вернулась домой.
Правда, хокс-хиллское поместье больше ей не принадлежало — его продали лорду Дандасу, чтобы заплатить долги, которые наделал ее отец. Для Джессики это стало огромным разочарованием. Она также узнала, что у нее нет родственников — все давно умерли. Но одного ей по-прежнему не удавалось выяснить: что привело ее в Лондон три года назад.
На глаза навернулись жгучие слезы, и Джессика растерялась от внезапно нахлынувшего чувства одиночества. Как же глупо было надеяться… Усилием воли она сдержала слезы, готовые скатиться по щекам.
Итак, она оказалась сиротой, как те ребятишки, приют для которых она открывала в бывшем своем родном доме.