Но лопата не под подушкой, а внутри наволочки. «Это дело техники», говорил Валет. Расписываю пиской наволочку и начинаю новый осторожный ход рукой вовнутрь её. Сейчас самое западло тянуть лопату из-под головы. Ах, ты!.. позади меня на нижней полке полная женщина зашевелилась закряхтела! Замираю: вдруг свет включит! придётся когти рвать хорошо, в нерабочем тамбуре дверь отперта уйду с подножки через буфера на крышу ночью за мной не погонятся. А женщина вертится и кряхтит, улечься не может что-то болит? наконец-то затихла. Снова в такт толчкам вагона только в такт миллиметр за миллиметром двигается лопата. Хорошо храпит вояк коньячком сопящий сладких снов тебе, вояк, крепко спящий вот лопата на перелом пошла наполовину вышла если шухер подорву с ней!
И вот, набросив курточку на плечи, с полотенцем в руках и лопатником в кармане, я тихо покидаю купе, где оставляя на память о себе чемодан со старыми газетами. Жаль хороший фал для меня он не роскошь, а вещь необходимая, потому что на того, кто заходит в вагон без тяжелого чемодана, кондюки смотрят с недоверием, а пассажиры, как писал Зощенко: «галоши под подушку суют, а некоторые вовсе не сымают».
Стою я с полотенцем на плече у двери свободного туалета, жду, когда поезд ход замедлит у какой-нибудь станции и в коридор позыркиваю: не выскочил ли вояк из купе? А станции нет так и стою у окна, как бы, природой любуюсь, хотя за окном тьма тьмущая и, кроме отраженного в стекле моего красивого силуэта, ничего интересного не наблюдается. Хорошо, что проводник не появляется. А, ведь, дрыхнет-то он потому, что остановка не скоро!
Приближаются огоньки какой-то станции. Поезд замедляет ход. Мало замедляет небось, без остановки? Ещё ждать опасно: вдруг, придётся выскакивать по шухеру на крышу!.. бр-р-р!! не климат а прыгать на ходу страшно, но эх, была не была!
Спускаюсь на подножку. Станция, вот она, но поезд чешет мимо! Да как быстро! Думать некогда эх, не светит не личит! па-ашел бац!!! крепко приложился ногами и бегу, изо всех сил бегу, не в силах остановиться ну, молоток, не упал! Чуть лишку проехал. Поезд набирает ход без остановки прошел станцию треугольник из красных огоньков на последнем вагоне, быстро удаляясь, вскоре исчезает, теряясь в пестрой россыпи огоньков стрелок и семафоров.
Стою на путях, обалдевший после длительного нервного напряга и хорошей встряски от прыжка на ходу. А вокруг тишина!.. ти-ши-на-а слово-то какое: шелестящее Нудный железный грохот поезда удаляется, превращаясь в затихающий рокот, потом в журчание. Из темноты потянуло свежим ветерком и сквозь вонь железки пробивается горький запах осени. Я отхожу в сторонку, к фонарю. При его свете осматриваю лопату. Сперва сармак ого, фартово угадал! Такие форсы я видал, когда с Валетом работал.
Моралисты говорят: считать чужие деньги не удобно пока они не в твоём кармане. Тырю грони по заначкам. Остаётся справил пачка и удостоверение. Обычно, такую мульку бросаю в почтовый ящик. Но это ксивы вояка в чинах, а я таких ненавижу, как чекистов. Честные командиры все арестованы. А эта мордастая сволочь, воняющая одеколоном, ради ордена запросто заставит замороченных ванькОв в народ шмалять!
Аккуратненько, кладу в лопатник камень, бережно опускаю в канаву с водой под насыпью. «Бульк!» прощается лопата с шикарной жизнью По закону Архимеда, каждое тело, погруженное в воду, если не плавает, то называется утопленником. Так и надо! Щедро платит воякам советская власть: из лопаты я с полкуска вынул! На зиму хватит
Сниму комнатку на окраине райцентра у одинокой бабуси с коровой, буду жить, в баню городскую ходить, в гремучих цинковых шайках отмываться, в парилке парком наслаждаться, картошку с простоквашей кушать и бабусины причитания слушать. Сойду за городского внука. А ксивы у меня в поряде. Даже школьный табель есть. Чтоб зимою не скучать, буду школу посещать.
А пока что, надо с этой станции линять. Про телефон я знаю. Но как отсюда умотать, если здесь проходящие поезда не останавливаются, а местный поезд придёт днём и выйдут к поезду три бабуси, «два весёлых гуся» и местный мент, который не только бабусь по отчеству знает, но и гусей по меткам различает!?
Прохладный ветерок пахнет горько осенней листвой, сеном, близкой речкой намекает на то, что хорошо б выспаться в стоге сена, а утречком купить кринку молока с хлебом и на свежую голову думать, как выбираться отсюда без рандеву с ментом?
Глава 2. Побегушники
«Был бы человек, а статья найдётся»
Сентябрь. 39 г.
12 лет.
Не успеваю отойти на сотню метров от путей, как настораживает далекий, приближающийся гул поезда. Шум ближе, громче. И из непроглядного мрака, окружающего станцию, появляется яркий треугольник из верхнего прожектора и двух нижних фонарей паровоза. Скрежеща и чугунно громыхая нескладным, длинным туловищем, на дальний станционный путь вползает товарняк. Краснуха! Её-то мне и надо, чтоб умотать по-тихому!
Могучий паровозище ФД Феликс Дзержинский с трудом сдерживает нетерпеливый бег разогнавшихся на перегоне тяжелых вагонов, а потом, с облегчением, отдувается, громко стравливая излишние трудовые атмосферы и, успокоившись, начинает сонно, умиротворённо попыхивать, посапывать. Замаялся трудяга с тяжелым составом на длинном перегоне