Она не может подвести их. Если она не вмешается, то гнев и ярость ее братьев сокрушат все вокруг.
Снять проклятие можно было, только совершив поступок, от которого последует большая польза людям. Пока что ни одно Поколение в этом не преуспело. Возможно, зачтется жертвоприношение Фионы.
Девушка посмотрела на священника из-под опущенных ресниц:
– Проклятие время от времени дает о себе знать, отец.
Священник покачал головой:
– Я сочувствую твоей семье, девочка, но это сумасбродная затея…
Фиона в отчаянии прижала руки к животу. «Это моя последняя надежда», – подумала она и сказала:
– Святой отец, у меня нет выбора. Кинкейд должен на мне жениться.
Глаза у отца Маккенни округлились.
– Святые небеса, ты имеешь в виду… ты хочешь сказать…
– Да, у меня будет ребенок.
Священник выхватил из кармана платочек и промокнул бровь.
– О Господи! Это меняет дело. Я не потерплю, чтобы в моем приходе появился незаконнорожденный.
Фиона обняла священника за шею:
– Ах, спасибо, святой отец! Я знала, что могу положиться на вас.
Он также обнял ее и, вздохнув, сказал:
– Ты могла бы найти другого, если бы я не помог тебе.
– Я не хочу другого священника, который меня обвенчает, отец. – Конечно, Фиона всегда считала, что в один прекрасный день встретит красивого мужчину, который влюбится в нее и у них состоится торжественное бракосочетание в этой церкви в окружении многочисленных гостей и членов ее семейства. Теперь ничего подобного не будет. От этой мысли Фиона загрустила, но тут же решительно отбросила печальные мысли.
– Отец Маккенни, это справедливое дело. Оно станет добрым началом для всех нас.
Священник снова вздохнул, затем повернулся к Хэмишу:
– По крайней мере поставь этого парня на ноги. Еще ни один мужчина не женился, лежа на полу.
– Спасибо, отец, – проговорила Фиона. – Вам не придется сожалеть об этом.
– Да уж, сожалеть скорее всего придется не мне, девочка.
Фионе оставалось лишь надеяться, чтобы священник ошибался.
Хэмиш ткнул лежащего мужчину огромным ботинком.
– Может быть, окунуть его голову в воду? – Он перевел взгляд на большую чашу.
Отец Маккенни встрепенулся.
– Это святая вода!
– Не думаю, что Господь будет против. К тому же это день его свадьбы, и…
– Нет! – твердо возразил отец Маккенни и поджал губы. – Возможно, глоток спиртного расшевелит этого человека.
Хэмиш насупился.
– Хэмиш, – упрекнула его Фиона. – Мы должны жертвовать всем.
– Вы просите слишком многого, – проворчал Хэмиш. Однако сунул руку в карман и извлек оттуда фляжку. Он с явной неохотой открыл ее, приподнял голову Кинкейда и влил ему в рот немного жидкости.
Кинкейд что-то забормотал, однако фляжку не оттолкнул. Явно еще не приходя в сознание, он схватил фляжку рукой и вылил солидную дозу в рот.
– Проклятие! – Хэмиш вырвал из рук Кинкейда фляжку. – Ты выпил почти половину моего запаса! – Сцапав Кинкейда за воротник, он приподнял его, приготовившись пустить в ход кулак.
– Спасибо тебе, Хэмиш, – поспешила поблагодарить его Фиона, становясь рядом с Кинкейдом.
Кинкейд озадаченно моргал, озираясь вокруг.
– Это что… церковь? Даже в дурном сне мне не могло такое привидеться.
Фиона взяла его под руку, пытаясь удержать его в вертикальном положении. Джек привалился к ней, обдав запахом сандалового дерева и мускуса. Ей мгновенно припомнились горячие руки и вожделение другого…
Над промокшим садом снова прозвучали раскаты грома.
Отец Маккенни, похоже, с трудом сглотнул. Хэмиш сурово посмотрел на Фиону.
Фиона покраснела, затем, откашлявшись, сказала:
– Кинкейд, ты действительно в церкви. Ты собираешься жениться на мне.
– Жениться? – Он перевел на нее взгляд, и Фиону поразила яркая голубизна его глаз.