– Так уж и видно? – почесал затылок Павел.
– Отечное лицо, красные глаза, трясущиеся руки, неухоженный вид, – перечислила она и отрезала ему два куска хлеба. В один из них Павел тут же вцепился зубами.
– Неужели все это – я? – спросил он, жуя.
– Ага! – Таня достала тарелку и поставила перед ним.
Ни один суп не давал такого аромата, как грибной.
– Ой, спасибо, Таня! Ой, спасибо! – Павел стал быстро хлебать. – А насчет работы ты не права, и даже очень! Знаешь Валерку из соседнего дома? Хотя куда тебе… Ходишь с задранным носом. Так вот, он меня познакомил со своей подругой, зовут ее смешно – Роза. Она такая же, как и ты, сердобольная женщина…
– Пьет с тобой? – строго спросила Таня, она видела нескольких его «пассий». Они выглядели так, словно их оторвали от пивного ларька, с которым они срослись. Их Павел иногда приводил к себе домой.
– Нет, она совсем непьющая! Она за меня взялась, эта бизнесвумен, хочет устроить к себе на работу.
– А что ты будешь делать?
– Проект начерчу для ее магазина, ну а потом и строительство проконтролирую… Мы уже несколько раз встречались и разговаривали на эту тему, – похвалился Павел, жадно поглощая суп. – Я же каким был специалистом раньше!
Татьяна задумалась.
– А я ее видела с тобой. Такая видная женщина с крашеными рыжими волосами и решительной походкой.
– Да, это Роза! – улыбнулся Павел.
– Ой, посмотрите на него, зарделся как «красна девица», засмущался, – протянула она, ловко нарезая овощи в салатник. – Что, понравилась?
– Да! Хваткая женщина! На меня в последнее время и внимания никто не обращал…
– Не раскатывай губу, ты не пристроишься ни при какой нормальной женщине, пока не бросишь пить! – Татьяна застучала ножом по огурцу. – Но подход ее к тебе мне нравится… На работу тебе выходить надо обязательно.
– Как же вкусно пахнет! Не издевайся…
– Подожди, еще помидоры, зелень и сметана.
– Хлеба подрежь.
– Подрежу-подрежу, ишь, как руки трясутся… Что ты пил? Водку?
– Ее…
– Постой! А почему ты не поверил, что я могу быть с мужчиной? Это на грани фантастики! Почему, Паша?
Небритое лицо Павла ощетинилось, словно ежик выпустил свои иголки, это он так улыбался.
– Я тебя сколько знаю? И где они, твои мужики? Всю свою красоту и молодость ты пустила псу под хвост. Эх, Татьяна! Пропала почем зря!
– Ну, я еще не совсем старая… У меня есть шанс! А ты так говоришь, словно я антиквариат.
– Нет, не хватает в тебе запала, что ли… Не найдешь ты никого, хоть вроде все при тебе, – отмахнулся Павел.
Татьяна яростно перемешала салат со сметаной и в сердцах хлопнула миску перед его носом.
– Вот чего я с тобой вожусь? Я, между прочем, плохо себя чувствую, у меня все болит, я, может, умру сейчас, а ты мне гадости говоришь…
– Так я тебе о том и говорю. Вот помрешь ты, а ведь ничего еще и не видела в жизни. Школа – дом, дом – школа. Скучная жизнь училки!
– Я люблю свою работу, – ответила Таня.
– Да ты только ею и живешь! Потому что больше нечем! – прочавкал Павел.
– Ты прямо как моя подруга. Она то же самое говорит! Но мне-то нравится!
Павел отложил вилку в сторону и откинулся на табуретке, поглаживая себя по животу.
– Знаешь, когда я пью, мне тоже хорошо, а окружающим это почему-то не нравится. Иногда со стороны виднее… Ненормальная у тебя жизнь, неполноценная… Где тусовки, встречи? Семья? Любовь? Дети?
– Ну, не сложилось, но я компенсировала это другим… Историей.
– А посмотреть самой мир слабо? – спросил Павел. – А то только книги на полках…
– Паша, ты же прекрасно понимаешь, что на зарплату учительницы в лучшем случае можно поехать один раз в год в Турцию или Египет, и я там была…
– А где хотела бы побывать?
– Мечтаю о чем-то экзотическом, необычном… Совсем с другой культурой… Таиланд, Индия… Южная Африка.
– Эх, тебя куда потянуло…
– Ну, почему? Моя мечта – Лондон, Париж… Очень хотелось бы посмотреть на фьорды… Я статью читала о Норвегии, защищала диссертацию по истории этой страны. Суровая природа, водопады, горы с ледниковыми вершинами и цветущими вишнями в долинах… А фьорды? Эх, Паша, как бы я хотела показать их своим ученикам и увидеть сама. А сколько интереснейших легенд и преданий в тех краях? Я так и представляю себе какую-нибудь маленькую деревушку между огромными скалами, обдуваемую холодным ветром с Северного моря… Низкие тяжелые тучи нещадно льют на крыши домов ледяной дождь. Пейзаж из окна тоже не радует глаз, мокрые, серые скалы с редкой травой и сползающие с гор ледники. А величественные водопады подавляют человека, подчеркивая его никчемность и ущербность и показывая, кто в мире главный и вечный. Восемьдесят процентов времени – дожди, ветра… Да еще и холодно, при такой-то влажности. И вот сидит семья перед камином, слушает завывание ветра и стук дождя по крыше. И в их головы невольно закрадываются мысли о злобных троллях, о феях, обитающих в горах и зазывающих заблудившихся путников в свои пещеры…
У Павла даже рот открылся.
– Ну, ты даешь! Так рассказываешь, как будто всю жизнь там прожила.
– Я там никогда не была, – вздохнула Таня.
– Я был бы твоим любимым учеником, – сказал Павел, – но ты не объяснила, что у тебя с лицом? Аллергия на крем?
– Да не знаю… Я в поликлинику собралась.
– Я тебя задержал? Извини. Сейчас уйду.
– Ничего – сиди! На подоконнике лейка стоит, полей цветы, пока я оденусь. И у меня никакой аллергии нет – не знаю, что случилось… Сыпь везде, не только на лице, и тело все болит…
– Слушай, Таня! – вдруг встрепенулся Павел. – У меня же есть знакомый врач! Мы с ним раньше пересекались – потрясный мужик! Он любого самого запущенного больного на ноги поставит! Я точно говорю! Мы долго не общались, развела жизнь… Да он и непьющий…