— Здесь это ни о чем не говорит. — Подъем ее сразу угас. — Потом убедитесь. А кипарисы у нас по всей территории. Кипарисы, лох узколистный, орех.
— Еще: мужчина, видимо, уехал раньше срока. Надо посмотреть, кто из апрельских не остался до конца.
Она покачала головой.
— Обычно не интересуемся. Некоторые даже не ставят в известность, что уезжают.
— А как же в столовой?
— Все равно накрывают. Еще несколько дней.
В дверь заглянул кто-то из отдыхающих.
— Сейчас, — сказала регистратор, — только поговорю с товарищем.
Дверь закрылась.
— Есть еще зацепка. Женщину, возможно, зовут Анастасией. Ей около сорока. Носит очки.
— Попробую узнать. А пока… Вы были в пансионате «Голубой залив»? Это сразу на набережной. У моря.
— Нет.
— Еще есть турбаза. Узнайте там. Вы остановитесь у нас?
— Пока не знаю.
— Я постараюсь поспрашивать. Сможете оставить фотографии?
— Да. У меня их несколько.
— Из-за этого вы приехали из Москвы?
— Да.
— Зайдите вечером. Или завтра с утра. Походите… — Регистратор неожиданно смягчилась. — Многие в течение лета приезжают к нам дважды. Дробят отпуска. Может, вы встретите его на набережной. На пляже.
Денисов поблагодарил, пошел к дверям.
Пока они разговаривали, в темноватом, отделанном плиткой холле собралось несколько отдыхающих, один — высокий, с цепочкой на шее, раздраженно взглянув на Денисова, энергично шагнул к регистратуре.
— Разрешите… — Входя, он как-то вдруг согнулся, решительность его сразу исчезла.
«Если человек боится войти к регистратору, — подумал Денисов, — как он пишет?»
На асфальтовой площадке перед входом было настоящее пекло. Солнце стояло высоко. С теннисного корта доносились тугие щелчки.
Высохшие листья ириса вдоль аллей были желтыми. Мимо огромного транспаранта «ТИХО! РАБОТАЮТ ПИСАТЕЛИ!» в шортах, затейливых майках, с амулетами на шнурках шли молодые, и кто-то тревожно-нетерпеливо совсем рядом стучал по неисправному телефонному аппарату.
— В сущности, все эти опусы от имени Ланца, — заметил литконсультант Союза писателей, знакомившийся с рукописью в Москве, — суть эссе, произведения особого жанра, сочетающего подчеркнуто индивидуальную позицию автора с непринужденным, зачастую парадоксальным изложением. Стоят ли за каждым описанным эпизодом реальные события, трудно сказать. Скорее, да. Хоть не исключено обратное…|
Денисов, приехавший вместе со следователем в особняк у Крымского моста, словно попал на урок литературы — снова «образы главных и второстепенных героев», «изобразительные средства», «язык персонажей»…