По контракту с властями Северной Каролины именно он занимался в том районе посмертным исследованием криминальных трупов. Здесь, в уединенных предгорьях на западе штата, случаи, когда возникала такая необходимость, можно было перечесть по пальцам. Сделанные им выводы о том, что «некоторые из полученных данных не могут быть объяснены ранением в голову», меня не удовлетворили. Сняв очки, я помассировала переносицу.
Уэсли тем временем продолжал:
— Кемпинги, дома внаем — как с ними обстоит дело?
— Да, сэр, такого добра у нас хватает. — Мот повернулся к Фергюсону: — Макс, думаю, с этим тоже надо разобраться. Давай-ка составим список, посмотрим, что там к чему.
Видимо, уловив мою тревогу, Уэсли обратился ко мне:
— Доктор Скарпетта? Кажется, вы хотите что-то добавить?
— Меня смущает отсутствие прижизненной реакции на травмы, — ответила я. — Кроме того, состояние тела указывает на то, что смерть наступила всего за несколько дней до его обнаружения. Однако показатели электролитов говорят о другом…
— Какие-какие показатели? — Мот явно слышал о них впервые.
— Уровень натрия повышен. Поскольку в мертвом теле его содержание практически не изменяется, очевидно, оно было высоким и на момент смерти.
— И что это значит?
— Это может свидетельствовать о сильном обезвоживании, — объяснила я. — И кстати, для своего возраста Эмили мало весила. Она не страдала расстройствами пищеварения? Тошнота, рвота, диарея? Не принимала мочегонное?
Я обвела взглядом лица сидящих за столом, но никто не ответил.
— Расспрошу у матери. Мне так и так надо с ней поговорить по приезде, — сказал Фергюсон.
— Концентрация калия также слишком высока, — продолжала я, — что, в свою очередь, требует объяснения. Калий после смерти высвобождается из клеток из-за разрушения межклеточных мембран, и его содержание в стекловидном теле глаза растет с постоянной скоростью.
— В стекловидном теле? — переспросил Мот.
— Глазная жидкость — наиболее надежный материал для исследований. Она изолирована и защищена от внешнего воздействия, а потому в меньшей степени подвержена разложению, — пояснила я. — Проблема в том, что уровень калия указывает на более раннее время смерти, чем остальные признаки.
— Насколько более раннее? — спросил Уэсли.
— За шесть-семь дней до обнаружения тела.
— Могут быть какие-то другие объяснения?
— Разложение могло идти более интенсивно под воздействием высокой температуры.
— Но к нашему случаю это, видимо, не подходит.
— Либо ошибка, — добавила я.
— Можете проверить данные?
Я кивнула.
— Док Дженретт считает, что она умерла сразу, как только пуля попала ей в мозг, — сообщил Фергюсон. — Раз так, по-моему, никаких прижизненных реакций и не должно быть.
— Дело в том, — ответила я, — что такое ранение не влечет, как правило, немедленной смерти.
— И сколько она еще оставалась живой? — спросил Мот.
— Несколько часов.
— Какие еще могут быть варианты? — обратился ко мне Уэсли.
— Commotio cerebri. Это как короткое замыкание в мозгу — удар по голове, мгновенная смерть и почти, а то и вовсе никаких повреждений. — Я сделала паузу. — Либо все травмы на теле являются посмертными, включая огнестрельное ранение.
На секунду все замолчали, переваривая информацию.
Стаканчик Марино превратился в маленький холмик искусственного снега.