Селянки не поскупились на благодарность, еще бы косьба на носу, а мужики преждевременно из строя решили выйти!
Спасибо, Стефанидушка! Дай Светлый Даждьбог тебе крепкого здоровья и долголетия, внучкам женихов богатых, а внуку невестушку-красавицу! Вот, не побрезгуй, чем смогли, Снулка протягивала мне целый мешок гостинцев, Вот, Сеньке-то на сарафан, целый отрез поплину-то, да чтоб и мелкой на рубаху хватило! Сама своим девкам приглядела, да ведь и вас надо уважить!
Снулка планомерно тащила меня в горницу за стол, вознамерившись во что бы то ни стало угостить знаменитой своею наливкой, с которой, собственно, весь сыр-бор и начался, но я обеими руками отмахивалась от нее, не дай светлые боги, бабуля узнает, так накажет, мало не покажется. И правильно, нечего позорить род Йагинь распитием! Да еще среди бела дня и на глазах у всей деревни!
Снулка все-таки всунула чудом сохранившийся после пиршества деда, бутылек наливки мне в заплечный мешок, на прощание, увидев, что в своем решении я непреклонна.
Пойду я, Снулочка, итак с вашими мужиками почти целый день провошкалась, внуков с одной Раифой ведь оставила! А если и ее куда позвали! Да не дай светлый Даждьбог! Пойду!
Поблагодари благодетельницу нашу, старый дуралей! сверкнула Снулка глазами на мужа. Но его благодарность, учитывая, что я к обязательной целительской, программе, от себя добавила заклинание трезвости на целый месяц, была вовсе не такая искренняя, как у женки.
А ты, Сидор, на меня не серчай, прогудела я басом. Покос на носу! Как раз до праздника Уборки Хлеба цверезые походите, ничо! тут я пожевала губами. Неча нас сестрами по дурости вашей дергать! А никак Аньшане бы срок сегодня подошел! И что ж мне, разорваться, между Верхним и Нижним Куренями? И к кому бежать? К рожающей бабе али к учудившим спьяну мужикам? Как вы скотину-то умудрились споить?
Да ягод они пьяных обожрались! Снулка-то зачем-то их в погребе в отдельном жбанчике оставила! Сначала ягоды поклевали, ну а там уже и с нами, с мужиками
Снулка опять в сердцах сплюнула себе под ноги, наградив благоверного подзатыльником, а я уже не смогла сдержаться, чтобы не расхохотаться: надо же, какой полет фантазии! И кому бы еще пришла в голову такая светлая идея напоить скотину и птицу вместе с собой, до, пардон, поросячьего визгу!
Уже покидая Верхний Курень, с последнего на околице двора донеслось то, что заставило меня насторожиться, сделав вид, что стрельнуло поясницу. А что? Может же меня вусмерть измотать лечение трех здоровых мужиков, а еще пьяная птица и скотина! Имею право, чай не первую сотню лет Каждая целительница делится с пациентом частицей своей жизненной силы, которая после нуждается в восстановлении. Поэтому Йагини, или дарительницы жизни, издревле почитались как простым народом, так и знатью. Конечно, и официальная медицина не стоит на месте. Только по мне, так зря она частенько пренебрегает магическим вмешательством люди по старинке идут со своими болячками и проблемами охотнее к знахарке, нежели к новомодному амбициозному врачу.
Охнув, я схватилась рукой за поясницу и облокотилась на ближайший плетень плетень, из-за которого доносились крики, привлекшие мое внимание. Крики, споры, ссоры в Верхнем Курене или любой другой деревушке и даже в Штольграде, конечно, не что-то энтакое, из ряда вон Но то, что прозвучало в процессе
А я все равно пойду! Все равно! И вы меня не остановите! этот визгливый голос с истеричными нотками, которые говорят о том, что спор ведется уже довольно давно, несомненно, принадлежит Федоре первой красавице на деревне.
Ишь, чего удумала, егоза! а вот это уже бабуля Шарина, древняя, но все еще бойкая старушка.
А нутка, уймись, пока я тя хворостиной не отходила, о, а вот и матушка Федоры, Шелена. Собственно, мне все равно, что там еще придумала эта неприятная не только мне, но и доброй половине Верхнего Куреня, девица, если бы не следующая фраза Шарины:
Ишь, чего удумала, егоза! а вот это уже бабуля Шарина, древняя, но все еще бойкая старушка.
А нутка, уймись, пока я тя хворостиной не отходила, о, а вот и матушка Федоры, Шелена. Собственно, мне все равно, что там еще придумала эта неприятная не только мне, но и доброй половине Верхнего Куреня, девица, если бы не следующая фраза Шарины:
Да пропади он пропадом, ентот столичный чародей! Где ж это видано, чтобы девка сама с парнем знакомства искала!
А я и не ищу знакомства! восклицала Федора. Он как увидит меня в новых сапожках да с красными лентами в косах, сам знакомиться подойдет!
Тьху, дуреха, отцу что ль рассказать, чтобы он тебе вожжами по спине протянул?
А мне все равно! Но только вы меня не удержите! Столичный чародей должон первой меня увидеть! взвизгнула Федора.
Феденька, не позорь нас, попыталась взмолиться Шелена, видя, что угрозы дочке что об стенку горох, и, увидев меня у плетня, осеклась.
Тетя Стефанида, вы?
А кто ж еще, если не «тетя Стефанида».
Доброго здоровьишка! приветствую ругающихся женщин, замерших, как по команде. Что же вас, на всю околицу слышно? А, Федора? строго добавляю я, когда представится случай пожурить противную девицу, да так, что она ничего не может сказать мне в ответ: бабу Стефаниду здесь все уважают, а то и боятся!