В этот момент где-то в кармане у Кришны запищало.
– О, я, кажется, знаю, о чем пойдет речь! – Кришна выудил трубку радиотелефона из складок своей хламиды, нажал кнопку. – Слушаю… Понял, сейчас иду… Да, немедленно.
Он выключил телефон, сунул его обратно в карман и поспешно поднялся из-за стола.
– Коллеги, жутко не хочется покидать столь приятную компанию, но дело не ждет. Свинка сейчас пороситься будет. Ну, так как, – он обернулся к Аллаху, – сделать поросеночка из твоего шахида?
– Нет, – решительно ответил тот после секундного размышления.
– А что?
– Жалко дурака.
– Вона ты как заговорил! Совсем как наш друг Иса. Слушай, а ты часом не уверовал во Христа?
– Что в меня веровать, вот он я, – попробовал отшутиться Христос, а Аллах сказал Кришне:
– Ты давай поторапливайся, тебя поросята ждут.
– И то верно, – согласился Кришна и исчез вместе с чайником, чашкой и подносом.
Дверь в задней стене кабинета Иисуса вела в очень тесную каморку, в которой с трудом помещались маленький столик со стулом, короткий диванчик и раковина в углу. Места для нормального шкафа уже не осталось, и взамен на стене висели два навесных: над столом и над раковиной. Все это называлось комнатой отдыха, хотя видит Бог, от отдыха на таком диване надо потом еще отдохнуть где-то в нормальных условиях.
Христос и Аллах зашли туда вымыть чашки, продолжая разговор.
– Нет, ты скажи, Иса, откуда у них такая уверенность в том, за что я буду их награждать или наказывать? И ведь обижаются, если что не так! Как будто это они меня сотворили.
– В общем, примерно так и есть. Бог творит людей по своему образу и подобию, а люди делают то же самое с ним. А потом приписывают ему собственные мысли и намерения. По большому счету, Кришна прав: когда в нас перестанут верить, придется подаваться в цирк.
Аллах ополоснул чашку, перевернул ее и встряхнул над раковиной.
– Ты знаешь, – сказал он неожиданно, – может быть, когда они перестанут в нас верить, они не будут и убивать друг друга за эту веру?
– Будут убивать за какую-нибудь еще. Или вообще просто так.
– А то они сейчас просто так не убивают!
– Всемогущий, а тебе не приходила в голову мысль, что нас самих когда-то кто-то сотворил, чьи намерения от нас скрыты, и пути неисповедимы?
– Ну, ты даешь! Нет, честно говоря.
– А мне, честно говоря, в последнее время все чаще приходит… А потом мы создадим Его по своему образу и подобию, припишем Ему свои мысли, а Он будет кому-то жаловаться и вспоминать, как было хорошо, когда мы не подозревали о Его существовании.
Аллах не стал снова проходить сквозь стены, а мгновенно переместился из кабинета Иисуса в свой. Убрал в стол табличку, кирпичная кладка снова превратилась в дверь, и Азраил возник перед столом.
– Этот все еще в приемной?
– Все еще, Всемогущий. Ждет.
– И что мне с ним делать?
Вопрос был риторический, Аллах не ждал ответа от ангела. Полминуты подумав, он сказал решительно:
– Ладно, леший с вами, возьму грех на душу.
Он поднял трубку телефона, и аппарат послушно соединился.
– Кришна…
– Надумал-таки насчет поросеночка? – ответила трубка.
– Только не в свинью!
– В крысу? В собаку? В рогатую гадюку?
– В собаку. Енотовидную. Есть у тебя такой вариант?
– Для вас, уважаемый, у нас все есть! Присылай! – ответил Кришна, старательно изображая турецкий акцент.
Аллах швырнул трубку на аппарат, поднял глаза на Азраила, стоящего с отвалившейся челюстью.
– Давай сюда этого борца за веру.
Борец за веру, узрев лик Аллаха, пал ниц посреди кабинета.
– О, Всемогущий!..
– Поднимись и сядь сюда, – приказал Аллах. – Я не могу с тобой так разговаривать, мне тебя через стол не видно.
Борец за веру осторожно присел на край кресла для посетителей.
– Значит, тебе сказали, что, убив десяток неверных, ты попадаешь прямым ходом в рай?.. Да не падай ты, невозможно же так!
– Сказали, о Всемогущий.
– И кто же тебе это сказал?
– Командир Омар, о Всемогущий.
– Ну, у него, положим, был интерес так сказать. Иначе пришлось бы взрываться ему, а не тебе. Ну, а ты своей головой пользуешься когда-нибудь?
Борец за веру молчал. Своей головой он пользовался, как предписано – носил на ней чалму, но сейчас, он смутно подозревал, речь шла о чем-то совсем другом.
– Значит, так, – сказал Всемогущий, – должен тебя огорчить. Вера твоя, за которую ты угробил самого себя и еще девять человек…
– Десять, – вмешался ангел. – Еще один умер в госпитале.
– Вера твоя ошибочная, – продолжал Аллах, – а истинная вера – та, которая говорит, что человек после смерти живет вновь, в другом качестве. В общем, как сказал один неверный, хорошую религию придумали индусы… Сейчас пойдешь по коридору, вторая дверь налево, там тебе объяснят, в чьей шкуре тебе жить дальше.
Какая-то сила вытащила бывшего шахида из кресла и потащила к двери, а он цеплялся за спинку, как за остатки веры.
– А с кем же я сейчас разговариваю?!
– Со своим собственным заблуждением.
– А кто же меня сотворил?! Меня и всех людей?!!
– Дорастешь опять до человека – почитай Дарвина. У него хорошо написано. Вон!
Шахида вынесло в коридор вместе с креслом. Ангел тоже исчез. Аллах уткнулся в бумаги, время от времени бормоча: "Ох ты, Господи, грехи наши тяжкие. Станешь дарвинистом с таким контингентом…" Когда он оторвался от бумаг, ангел смерти снова стоял перед столом в позе, которая не предвещала ничего хорошего.
– Что-о?!! – Аллах даже привстал в кресле. – Опять шахид?!!
– Что ты, что ты, Всемогущий, – замахал руками ангел, и даже крылья у него за спиной зашевелились. – Никаких шахидов!