К завтраку он не вышел, зато на его имя приволокли счёт за покупку на коммерческой основе десяти литров консервированной крови. Костя, слегка офигев, но не дёрнув ни мускулом лица, счёт оплатил…
За столом в почти пустом зале собрались сам Николай Степанович, Аннушка, Костя, сильно обгоревший под испанским солнцем, и индеец Армен, которому солнце было нипочём. Костя вышел уже в малые таинники и кастеляны ордена «Пятый Рим» и сделался правой рукой Николая Степановича, великого таинника и маршала оного ордена. Армен и его оставшийся в Москве брат-близнец Пётр, несмотря на младые года, уже вот-вот перестанут ходить в учениках - дела им достались такие, что в пору опытным бойцам былых времён…
-Как я понимаю, опять пустые бдения? - констатировал Николай Степанович.
-Ну… - Костя описал вилкой плавный зигзаг. - В общем, да. Всякие мелочи - ничего нового и ничего необычного.
-Я бы даже сказал - подозрительно мало всего, - медленно проговорил Армен, разглядывая салат с мидиями. - Как будто всё интересное специально убрали. И, дядя Коля… может быть, это мой глюк - но мне всё время мерещится взгляд в спину. Причём не прямой, а как бы издалека и искоса. Но, может быть, это из-за того, что вообще тревожно…
-Ты знаешь, Арменчик, - сказала Аннушка, - а мне ведь тоже мерещится такой вот взгляд.
Все посмотрели на неё. Всем было известно, что супруга маршала начисто лишена каких-либо сверхчувственных и прочих подобных способностей. Многолетние попытки научить её хотя бы гадать на картах так ни к чему и не привели. Непробиваемое здравомыслие, вздыхал Николай Степанович. Аннушка досадовала, хотя и не подавала виду. Для Ордена, впрочем, такой человек был достаточно полезен: будучи полностью в курсе всех дел, но получая информацию о событиях в мире исключительно по обычным каналам, она служила своего рода детектором, измерительным прибором, этаким кронштадтским Ординаром… Когда мы начнём сходить с ума и нести околесицу, ты нам скажешь, говорил Николай Степанович, - и вот тогда мы поймём, что нащупали что-то.
-Ну, это может быть и просто от напряжения… - он неуверенно посмотрел на жену. - Ты же знаешь, люди часто… Я вот вообще ничего не чувствую. А должен бы… - он почувствовал рванувшееся вдруг изнутри пузырящееся раздражение и замолчал. - В общем, коллеги, есть мнение, что мы действительно оглохли и ослепли, сами того не заметив. Или почти оглохли. А?
-Как вариант, - кивнул Костя.
-Наши действия?
-Я бы дождался, что скажет Яков Вилимович, - и Костя потёр пальцем свою щегольскую «бразильскую ленточку», что у него было признаком лютой неуверенности в себе.
-Я бы тоже, - согласился Армен.
-Допустим, он тоже ни черта не чувствует и не понимает. Тогда?
-Но ведь вы сами запретили все активные акции, - напомнил Костя.
-Да. Хотя, честно говоря, я просто не ожидал такого афронта… а то… Нет, отставить. Что мы можем сделать, не прибегая к активным мерам? Как нам убедиться, что у нас не вата в ушах и не шапка на глаза съехала?
-Отъехать чуть в сторону, - сказала Аннушка.
-Плюнуть на всё и вернуться, - сказал Армен. - Всё равно один только вечер остался. Что мы успеем? А там Светлана разберётся, что с нами и как…
-Есть у меня человечек на примете, - продолжая сандалить бородку, задумчиво сказал Костя.