Интерес с Тациту не спадал и в XVIII веке, когда западно-европейские мятежники и их потомки закрепляли успех, достигнутый в XVII веке. По-прежнему боролись две точки зрения на «живописца времени Нерона». Оказывается, «абсолютистское толкование Тацита, характерное для XVIXVII вв., сменилось в XVIII в. диаметрально противоположной интерпретацией Тацит теперь понимается как разоблачитель монархов, враг деспотизма и друг республиканской свободы» [833], т. 2, с. 244.
Все ясно. Мятежники-реформаторы демагогически заявили, будто Тацит-Браччолини разоблачил деспота Грозного-Нерона, а потому является сторонником Реформации, то есть «республиканской свободы». Подыскивали себе авторитеты, опираясь на которые можно было убедить общественность в «справедливости» мятежа. Например, «Мари Жозеф Шенье называет Тацита олицетворением совести рода человеческого, а его труды трибуналом для угнетенных и угнетателей. Имя Тацита заставляет тиранов бледнеть» [833], т. 2, с. 244.
Все ясно. Мятежники-реформаторы демагогически заявили, будто Тацит-Браччолини разоблачил деспота Грозного-Нерона, а потому является сторонником Реформации, то есть «республиканской свободы». Подыскивали себе авторитеты, опираясь на которые можно было убедить общественность в «справедливости» мятежа. Например, «Мари Жозеф Шенье называет Тацита олицетворением совести рода человеческого, а его труды трибуналом для угнетенных и угнетателей. Имя Тацита заставляет тиранов бледнеть» [833], т. 2, с. 244.
Уже хотя бы отсюда видно, как реформаторы ненавидели Русь-Орду метрополию раскалывающейся «Монгольской» Империи. Ненавидели и ее правителей-«тиранов», ордынских ханов-императоров.
«Наряду с высоко положительной оценкой Тацита раздавались как в XVIXVII вв., так и в XVIII в. другие голоса С большим сомнением относился к сообщениям Тацита Вольтер, считая его образы Тиберия и Нерона преувеличенными. Когда созданная революцией французская республика сменилась империей Наполеона, сам император открыл литературную кампанию против Тацита, поручив напечатать в Journal des Debats (11 и 21 февраля 1806 г.) 2 официозные статьи по этому поводу» [833], т. 2, с. 244.
Обратим внимание на странность скалигеровской хронологии. Если поверить, будто Тиберий и Нерон жили примерно за полторы тысячи лет до Вольтера и Наполеона, то становится совершенно непонятным откуда такая бурная реакция у людей XVIII века на события такой «огромной древности». Тем более, что якобы более тысячи лет о них в общем-то «никто не знал». Дескать, все было крепко забыто. А вот если «античный» Нерон это Иван Грозный, то есть хан-император XVI века, лишь сравнительно недавно направивший карательные войска казаков-ордынцев на Западную Европу, то все сразу становится на свои места. Понятно, что современники Вольтера и Наполеона, погруженные в эпоху гражданских войн, вспыхнувших в бывших провинциях Великой = «Монгольской» Империи, то и дело обращались к Тациту-Браччолини, как к недавнему летописцу предыстории Великой Смуты. Одни восхищались им, другие осуждали. Поскольку жил он совсем «близко от них» во второй половине XVI века. В эпоху Реформации сторонники Великой Империи спорили с ее противниками.
Отметим любопытный штрих. «Древний» Рим считался рабовладельческим государством. Так вот, оказывается, некоторые западно-европейские путешественники, прибывавшие в Русь-Орду в XIVXVI веках, то же самое рассказывали потом о Руси. Например, Георг Пармакота, грек, находившийся на службе у Ивана III, посол от московского князя к герцогу миланскому, писал про Московию: «Все дворяне держат большое количество рабов: кто 10, 12, кто 15 и 20, и держат множество коней» [314], с. 12.
Глава 2
Нерон это «Иван Грозный»
1. Рыжая борода Нерона и Ивана Грозного, а также имя: Фридрих Барбаросса
На рис. 2.1 приведены два изображения Нерона на его монетах.
Яркой чертой внешнего облика Нерона считаются его рыжие волосы. Интересно, что «античный» Светоний начинает биографию Нерона именно с рассказа о рыжей бороде. И лишь затем переходит к обстоятельствам рождения Нерона. Вот рассказ Светония: «Из рода Домициев знамениты были два семейства: Кальвинов и Агенобарбов. Агенобарбы ведут свое происхождение и прозвище от Луция Домиция: по преданию, однажды по пути из деревни перед ним предстали юноши-близнецы божественного вида и повелели ему возвестить сенату и народу об одержанной победе, о которой еще ничего не было известно; а в доказательство своей божественной силы они коснулись его щек, и волосы на них из черных стали РЫЖИМИ, МЕДНОГО ЦВЕТА. Эта примета осталась и у его потомков, среди которых многие были рыжебородыми» [760], с. 148.
Например, про прапрадеда Нерона Гнея Домиция говорили, что «нечего удивляться его медной бороде, если язык у него из железа, а сердце из свинца» [760], с. 148.
Об облике Нероне сообщалось так: «Росту он был приблизительно среднего, тело в пятнах и с дурным запахом, ВОЛОСЫ РЫЖЕВАТЫЕ, лицо скорее красивое, чем приятное, глаза серые и слегка близорукие, шея толстая, живот выпирающий, ноги очень тонкие» [760], с. 170.