Медальон опустился до уровня моих глаз и я увидел, что это очень большой медальон, не меньше компакт диска диаметром, толщиной ребра сантиметра два с выгнутыми сторонами, так что он напоминал линзу. И вся поверхность медальона была черной, будто резиной покрыта, и ровной. Единственная цепочка, на которой он висел, была сверкающей и опрятной.
В первый момент я хотел было отказаться от такого подарочка, но тут злость хлестнула меня самого. Какого черта я буду отказываться от того, что досталось таким трудом, зря, что ли, так выкладывался, пот ручьями, ноги дрожат, а я на попятную? Фигушки!
Схватил медальон обеими руками и давящая тяжесть исчезла, осталась только опустошенность. Я еле стоял на ногах, но медальон сжимал крепче, чем лев держит добычу.
Через несколько минут я начал двигаться, давалось это с трудом. Я надел медальон на шею и сразу стало как-то легче. Мелькнула мысль, что наверху остался еще жезл, но я понял, если попытаюсь взять и его, то тут мне и выроют могилу. А раз так, то мне больше нечего здесь делать, пора выходить в большой мир.
Большой мир встречал меня жизнерадостно. Вовсю светило солнце, как будто и не было никакого дождя, вокруг зеленела трава и слышалось пение птиц. А чуть позже появились и противные голоса.
— Смотри, действительно новичок, — раздалось слева.
— Дошел все же, — послышался голос справа.
— Прав был Хес, такой никому не нужен. Вы посмотрите, он еле на ногах стоит, редкий слабак, так умаяться на дороге испытаний, — опять слева, но чуть дальше.
— И одел его харс в одни тряпки.
Я хотел было возразить, но сил на это не осталось. Что ж, судя по всему это и есть те, кто представляет кланы, а мне лучше в них не попадать, так что давайте ребятки, ищите недостатки, а если что, то я вам их сам покажу.
— У него и необходимых инструментов нет, а подсумок и вовсе пустой, — продолжали голоса, которых я до сих пор не видел.
— Интересно, какой у него медальон? — раздался голос прямо спереди от меня и я увидел перед собой человека закутанного в темно-зеленый плащ. У него было мужественное красивое лицо, но чувствовалась в нем некая жестокость. Он грубо схватил за цепочку и потащил наверх.
— Ох, — только и выдохнул, когда увидел его. Я сперва даже не понял, что это значит, но судя по тому, как незнакомец отдернул руку, ничего хорошего не было, — угораздило же. Лучше бы вовсе без медальона вышел.
Во всех сторонах послышались шепотки, а меня на время оставили в покое.
— Нет, мы не можем решить, как быть, нам надо все обсудить, — услышал я, — нужно дать всем время на обсуждение…
— Новичок, твоя судьба будет решена завтра, — заявили мне в лицо, и уже обращаясь к другим, — кто возьмет над собой опеку над новеньким на эту ночь?
Судя по воцарившемуся молчанию, никто такой труд на себя брать не хотел. Внутренне я ликовал.
— Я возьму, — раздался старческий голос, — пускай кланы не беспокоятся.
— Да будет так. Завтра в полдень мы будем решать.
Послышался шелест травы, клановцы уходили. А меня кто-то взял под руку и куда-то повел.
— Не беспокойся, все будет в порядке, я позабочусь о тебе. Меня зовут Старый Лис и Хес просил меня встретить тебя.
— Дед говорил о тебе, — вспомнил я.
— Точно, он тоже говорил, что ты его дедом называл. Что это значит?
— Старый человек.
— А, а он-то было думал, что ты его ругаешь. Ладно, я ему скажу, пускай повеселиться. Ей, ты что, не видишь куда идешь?
— Так темно же, — огрызнулся я и понял, ведь когда я вышел из Харса было светло, солнце стояло высоко. А сейчас вокруг темнота. Вот черт, да это же у меня в глазах темнота, я просто отрубаюсь.
— Эй, что с тобой, ты чего на ногах не стоишь? Эй, чего падаешь… — я слышал причитания Лиса сквозь пелену усталости, проваливаясь в сон.
— А ведь ты необычный человек. Ты не так прост, как всем кажется, — мы сидели под раскидистым деревом, куда отволок меня Лис когда я отключился, — я, как и все, вижу в тебе простака, и чувствую, что что-то здесь не так. Хес тоже ощущал, что ты не так прост. Но и он не смог сказать, в чем твоя необычность. Что-то в твоем облике не так, хотя Хес говорит, что ты был перед ним в одном нижнем.
— Наверное, мои деревенские манеры меня выдают, — попытался отговориться я.
— Есть в тебе что-то деревенское, не спорю, но не только. Образ у тебя несуразный, все воры ходят в плащах, а харс тебе что-то его не выдал, — я чуть было не брякнул, что сам не взял, но вовремя спохватился, этого лучше вообще никому не знать, — а из необходимого у тебя только кинжал да подсумок.
— Зато какой, — я вынул кинжал и протянул его Лису. Тот оценил кинжал, даже не успев взять в руки.
— Ого, вот это сокровище, еще ни один новичок не получал такого, — а голос ехидный-ехидный, — от такого и до меча не долго, если бы был воином, но ничего, будет трудиться и кинжал скоро отличный получишь, хотя этот тебе тоже сгодится, — я с силой проглотил обиду. Ничего он не понимает, этот кинжал не повторяется, уж я-то знаю, сам смотрел. И вообще, выше восемнадцатого яруса оружия было мало, так что и мечи и другие кинжалы, это все ширпотреб. Я ему даже не стал показывать арбалета, который лежал в мешке.
— Скажи Лис, как живет вор? — попросил я.
— Вокруг тебя город, — Лис сделал широкий жест руками, — воровать можешь всюду, где захочешь, но если поймают, пеняй на себя. Можешь воровать на улице, забираться в дома, да хоть в сокровищницу Смотрителя. Самое престижное, это наведаться на ферму и уволочь заклинания, но проще очистить смотрителя, чем самого захудалого фермера. А тебе, с таким и подавно.