И вот тут в Европе начались политические игры, то есть политики всех стран считали себя настолько мудрыми, а Сталина и Гитлера настолько тупыми, что им не виделось трудности в немедленном стравливании их в войне. И надежды на это им давал сам Гитлер. В его «Майн Кампф» – новой немецкой Библии – лейтмотивом шла война с СССР и дружба с Англией. Но Гитлер в 1939 году еще не был готов к войне с СССР, даже сильно недооценивая силу Советского Союза, он считал его очень серьезным противником. А Сталин не готов был в одиночку драться с Германией и Японией, кроме этого, он и не собирался это делать в одиночку.
В 1937 году Гитлер выступил перед элитой Германии с политическим завещанием – своими планами – на случай своей внезапной смерти. По этим планам 1937 года он собирался захватить Чехословакию, то есть выйти к границам СССР только к 1942 году. И то, что он сделал это в 1939 году, объясняется исключительно стремлением Запада быстрее подтолкнуть Германию на Восток, а самому остаться вне войны.
В перспективе этой бредовой идеи Англия начала летом 1939 года тайные переговоры с Гитлером о военном союзе, правда, справедливости ради отметим, что по этим предложениям предусматривалась неприемлемая для Гитлера неприкосновенность Польши. Одновременно началась симуляция заключения договора между СССР, Англией и Францией об оборонном союзе против Германии. То, что это была наглая симуляция и Англия с Францией на самом деле не собирались объединяться с СССР, а только пытались запугать этим Гитлера, сегодня даже на Западе всем ясно. Было это ясно и тогда. Посол Англии в Польше А. Кадоган еще 20 мая записал в своем дневнике: «Премьер-министр (Чемберлен. – Ю. М.) заявил, что он скорее подаст в отставку, чем подпишет союз с Советами». Сам Чемберлен 30 июля в своем дневнике оставил такую запись: «Англо-советские переговоры обречены на провал, но прерывать их не следует; напротив, надо создать видимость успеха, чтобы оказать давление на Германию». Американский посол в Париже докладывал своему правительству, что политика Чемберлена и Галифакса в отношении Москвы была «чуть ли не оскорбительна».
Генерал А. Бофр, член французской делегации на переговорах в Москве, писал: «Когда сегодня перечитываешь проект англо-франко-советского договора (советский проект. – Ю. М.), задаешь себе вопрос, как могло случиться, что дипломатия (западных стран) была столь слепой и мелочной, что упустила возможность подписания такого важного соглашения из-за столь незначительных расхождений… Советские аргументы были весомые… Наша позиция оставалась фальшивой».
Что же это за разногласия? Их было много, но многие из них и заставил снять Советский Союз в ходе этих длительных переговоров. Осталось в основном одно.
Советский Союз требовал, чтобы в случае, если Германия нападет на Польшу и он, согласно договору, вместе с Англией и Францией объявит Германии войну, то Польша обязана пропустить Красную армию через свою территорию к границам Германии и дать ей войти в боевой контакт с вермахтом. Ведь до сентября 1939 года у СССР не было общих границ с Германией.
Казалось бы, что Советский Союз идет на какую-то уступку Англии, Франции и Польше, ведь от того, что Красная армия вступит в бой, легче будет только союзникам. Почему же Польша так яростно отказывалась от этого? Почему Англия и Франция не настаивали? И кстати, а зачем это, собственно, так надо было Советскому Союзу?
Затем, что правительство СССР проиграло и такое развитие событий.
В ходе раздела Германии после Первой мировой войны значительная часть территории Германии – Восточная Пруссия, ныне Калининградская область – стала отделена от собственно Германии польской территорией. Город и порт Данциг, с чисто немецким населением, стал «вольным», но на территории и под контролем Польши. Официальными требованиями Германии к Польше, вызвавшими войну, стали требования объявить Данциг немецким и разрешить проложить железную и автомобильную дорогу через польскую территорию к Восточной Пруссии (коридор). Строго говоря, это не такие уж и непомерные требования. То, что нынешнее правительство России не защищает русских на территории СНГ, еще не значит, что Гитлер и вся Германия не считали своим долгом защитить немцев Данцига от произвола польских экстремистов и бюрократии. Даже уже после начала войны с Польшей, получив ультиматум от Англии с требованием вывести войска из Польши и оплатить убытки, Гитлер согласился это сделать, но только если Польша согласится на передачу Германии Данцига и на создание коридора. Конечно, Гитлер хотел не этого, и все это понимали, но официально его требования к Польше выглядели вполне умеренно и даже справедливо. Я уже писал, что министр иностранных дел Польши Б. Бек был готов на эти уступки.
Представим себе такое развитие событий. Немцы нападают на Польшу. СССР, Англия и Франция объявляют войну Германии, а через три дня Польша, Англия и Франция заключают с Германией сепаратный мир, а СССР остается в состоянии войны. Далее Польша объявляет войну СССР и они вместе с Германией делят (в порядке компенсации за Данциг) Украину.
Для СССР этот вариант был особенно реальным. Ведь именно Советская Россия в 1917 году заключила с немцами сепаратное перемирие, бросив своих союзников Англию и Францию. Что касается разворота Польши на 180 градусов по этому варианту, то это тоже реальность. Союзники Гитлера во Второй мировой войне – Италия, Финляндия, Румыния, Болгария – в ходе войны развернулись на 180 градусов, и их армии стали участвовать в боевых действиях против Германии.
Поэтому СССР и требовал личного участия в боевых действиях. В этом случае его союзникам было бы очень трудно вести сепаратные переговоры без него, да и Германии с Польшей трудно было бы начать войну с ним, имея Красную армию на территории Польши. И то, что Англия и Польша не приняли этого требования, хотя Англия в связи с подписанием военного соглашения с Польшей могла на них настоять, говорит о их нечистоплотности и о трезвости анализа обстановки Советским правительством.
Но в любом случае мы видим, что именно польские правящие круги отказались от союза с СССР в борьбе с немцами, и именно они формально не дали СССР, Англии и Франции объединиться для этой борьбы в 1939 году, и именно они были теми, кто фактически разжег войну.
Впоследствии министр иностранных дел Англии А. Иден, докладывая парламенту итоги Ялтинской конференции, упрекнул своих предшественников: «Может ли кто-нибудь усомниться сейчас в том, что если бы единство между Россией, Британией и Соединенными штатами, установленное в Ялте, имело место в 1939 году, то эта война никогда бы не разразилась?»
Вся эта англо-польская дипломатическая суета, вызвавшая войну, ни в малейшей мере не напугала Гитлера, возможно, оскорбила, но не привела в смятение и Сталина. Сталин поступил по принципу, рекомендуемому американской полицией: если тебя насилуют и нет возможности сопротивляться, то расслабься и постарайся получить удовольствие.
То, что он заключил пакт о ненападении с Германией, само по себе ничего удивительного не несет: эти пакты с Германией уже имели и Англия, и Франция. Более того, как уже писалось, Чемберлен даже военный союз хотел с Гитлером составить, и несмотря на то, что очень боялся летать, трижды летал на личную встречу с любимым фюрером. А к Сталину не то что не полетел лично, даже Галифакса не послал. На переговорах в Москве Англию представлял мелкий чиновник, который отправился на грузо-пассажирском пароходе без спешки и без полномочий. Не любил Чемберлен СССР, больше любил Гитлера. Что тут поделаешь – насильно мил не будешь.