Занятый в машинном отделении негр не мог удержаться от любопытства и протиснулся сквозь толпу, но заметивший это зоркий капитан тотчас приказал ему вернуться к работе. Однако черный послушался не сразу, и немногословному капитану пришлось хватить его по спине куском толстого троса. Поруганный негр быстро ретировался, но, остановившись в отсеке, ведущем в машинное отделение, скорчил страшную гримасу и погрозил кулаком в сторону капитана. Тот, конечно же, не заметил грубости, ибо теперь, как и остальные зрители, был увлечен представлением. Лишь Полковник, оказавшийся случайным свидетелем, обратил на это внимание своих друзей:
— Сдается мне, что этот грязнуля не очень-то почитает капитана. Несколько долларов должны сотворить с ним чудо — надо им заняться!
Тем временем укротитель просунул мясо между прутьев клетки, испытывающе взглянул на зрителей и тихо бросил несколько слов своему хозяину, который с сомнением покачал головой. Тот, однако, продолжал ему что-то говорить и, казалось, все же убедил Бойлера.
Наконец, хозяин зверинца кивнул и во весь голое объявил:
— Леди и джентльмены! Беру смелость утверждать, что вам выпало огромное счастье — прирученной черной пантеры не видели еще нигде, а тем более у нас, в Штатах! Во время трехнедельного пребывания в Новом Орлеане мой укротитель преподал ей свою школу дрессуры. И теперь он заявляет, что сегодня готов первый раз публично войти в клетку и сесть рядом со зверем, если вы обещаете ему щедрое вознаграждение.
Тем временем пантера набросилась на мясо, как на охоте, впиваясь своими острыми зубами в кости и легко разрезая их, словно бумагу. Чем больше страха вызывала эта сцена у присутствующих, тем больше они хотели посмотреть. Вскоре любопытство взяло верх над разумом. Не кто иной, как маленький ученый, прежде ни в какую не соглашавшийся плыть в опасном соседстве, теперь с энтузиазмом воскликнул:
— Это было бы великолепно, сэр! Лихой поступок, за который стоит заплатить. Сколько хочет этот человек?
— Сто долларов, сэр.
— А не слишком ли много? — несколько ошарашенно пробормотал очкарик.
— Нет, это очень мало, сэр. Опасность достаточно велика, ибо зверь еще не приручен до конца.
— Хорошо! Я не богат, но пять долларов пожертвую. Господа, кто еще?
Голосов отозвалось много, и требуемая сумма быстро была собрана. Все находились в крайнем возбуждении, и даже капитан поддался горячке, предложив пари.
— Сэр! — предостерег его Олд Файерхэнд. — Не потакайте глупости! Прошу вас, запретите это! Укротитель еще недостаточно хорошо знает привычки зверя, и ваш долг запретить представление!
— Запретить? — засмеялся капитан. — Ну уж нет! Разве я нянька этому циркачу? Здесь, в нашем благословенном краю, каждый вправе выставить свою шкуру на продажу. Если зверь его растерзает, то это не моя проблема, ибо человек знает, на что идет! Итак, джентльмены, я утверждаю, что укротитель не выйдет из клетки целым и невредимым. Ставлю сто долларов! Кто принимает пари? Десять процентов выигрыша получит укротитель!
Этот призыв еще больше наэлектризовал и без того возбужденную толпу. Тут же посыпались новые предложения, и вскоре оказалось, что, если рискованное предприятие укротителя закончится успешно, тот получит около трехсот долларов.
Никто не требовал, чтобы человек в клетке был безоружен, поэтому он захватил с собой «кистень» — кнут с помещенной в набалдашник рукоятки взрывчаткой, заряда которой с лихвой хватило бы, чтобы уложить хищника наповал.
— Я не доверяю даже кистеню, — заметил Олд Файерхэнд Черному Тому. — Фейерверк, который имеется в каждом зверинце, был бы намного лучше. Зачем убивать зверя, если можно просто отпугнуть его! Но пусть каждый делает то, что его душе угодно.