Сзади взревел мотором ГАЗ. Они посторонились и пропустили машину вперед, так что, когда подошли к лощине, машина с откинутым бортом стояла уже там, а на земле, сбившись в кучку, сидели пятеро.
Контрактники, понял пленник. Поняли это и все остальные, согнанные сюда со всего селения. Поняли, и, может быть, большинство даже не содрогнулось. Наоборот, отлегло. В ком-то, возможно, закипела кровь, но молчали. Знали — теперь не их черед. Теперь черед привезенных.
Отдельной толпой стояли жители селения. Пленник заметил тут и своих хозяев. Вполне мирные люди. Любой бы так посчитал. Но четверо сыновей из этого дома ушли на войну, и то, чем они там занимались, не составляло для пленника секрета — убивали.
И снова вперед вышел старший. Контрактникам приказали подняться. Расстегнуть воротники. Прибалт прошел, осматривая каждого на предмет нательного крестика. Если находил, срывал и кидал на землю.
Прикатили колоду.
Никто не предлагал пленным изменить присяге и встать под другие знамена. Все совершалось в полной тишине. Старшему подали тонкую ученическую тетрадь с именами контрактников. Он зачитал имена, общую вину и меру наказания — смерть. В другом исходе никто не сомневался. Только тогда по толпе сельчан прошла волна движения. Старики стояли молча, как и подобает, зато многие женщины закричали что-то гневно. Распаляя себя и заводя толпу, одна из них выскочила вперед и рванула на груди кофточку. Посыпались пуговицы.
Да ведь это родственница наших хозяев, узнал ее пленник, точно. Она пришла в селение две недели назад. По обрывкам фраз он тогда догадался, что ее дом сгорел при штурме. Пленник не знал, были ли у нее дети и что с ними стало, но все эти дни, что она прожила наверху, ни разу не посмотрела в их сторону, даже тогда, когда он, выполняя работу по дому, таскал воду из колодца.
Надо же, тихоня, со злобой подумал он, эта сейчас что-нибудь выкинет. Он уже второй раз присутствовал при казни устрашения и знал, что может произойти с женщинами, если они себя заведут.
— Выше подбородки, сволочи! — выпендривался прибалт. — Глаза не опускать! Смотреть, свини!
Пленник знал, что такая команда неизбежно прозвучит. Кто присутствовал впервые, силился оторвать взгляд от носков собственных ботинок и взглянуть в глаза стоящим рядом с ГАЗ-66 и колодой. Смотреть было страшно.
И опять пленнику показалось, что происходящее — плохо организованная съемка. Но появился человек с топором, и даже не с топором, а с колуном. Ударом в затылок опрокинули на колоду первого.
Взмах… Раздался звук падающего с небольшой высоты на асфальт арбуза. Еще секунду назад живая человеческая голова с мыслями, воспоминаниями, чувством страха, а может быть, гнева раскрылась, и во все стороны полетели брызги. Тут же раздался гортанный голос старшего. Он не учел одного — этих брызг. Отряхиваясь, попятился от места казни. Колун решили заменить на обычную пулю, и вот тогда пленник содрогнулся во второй раз. На середину площадки выскочила все та же родственница. Откуда она ее достала, но в руках у нее была обычная плотницкая ножовка. Она кинулась к старшему. Тот махнул рукой и отвернулся.
Новый удар поверг следующего контрактника на мокрую колоду. И вот тут он закричал, когда стальные зубья вгрызлись в человеческую плоть. Три оставшихся контрактника сорвались с места с хриплым криком «ура» и кинулись на сторожей. Затрещали автоматы. В три секунды все было кончено.
Ты будешь первой, решил про себя пленник.
Глава 7
Следователь Борис Антоненко, как и обещал, перерыл в Главном управлении внутренних дел Москвы множество «висящих» дел и действительно нашел то, что искал. Память его не подвела. На самом деле за два месяца до убийства судьи Бирюкова точно таким же образом и, по-видимому, тем же предметом с тем же захватом, по описанию очевидцев, молодым человеком, очень похожим на обвиняемого, было совершено такое же дерзкое убийство.
Средь бела дня обычный незаметный покупатель, очевидно, чтобы выманить будущую жертву, придрался к чему-то на витрине, как-то зацепил продавщицу, устроил тихий скандальчик с владельцем торгового павильона, то есть киоска, на площади возле станции электрички Ховрино. Хозяин этой торговой точки, Михай Лотяну, зрелый, серьезный человек, семейный, двое детей, житель Москвы, уроженец Молдавии, вышел, чтобы разобраться, а покупатель без лишних слов схватил его сзади, заломил голову и одним движением перерезал горло.
Все произошло так стремительно и тихо, что даже стоявшие рядом покупатели соседнего киоска, по их письменным показаниям, услышали только топот уже убегающего убийцы и заметили только уже падающее бездыханное тело жертвы. Убийца всеми очевидцами описан со спины — убегающий мужчина среднего роста в темной куртке и синих джинсах.
Преступник скрылся, перебежав на другую сторону железной дороги по подземному переходу. И смешался с толпой у Ховринской оптовой ярмарки.
По заключению экспертов, смертельная рана была нанесена острым предметом… И так далее… Человеком, несомненно обладавшим определенными навыками, тренированным. Предположительно это мог быть военнослужащий, прошедший специальную подготовку к диверсионной деятельности на территории врага.
На месте происшествия был составлен протокол осмотра тела… Подробнейшее описание. Тело жертвы расположено… Приводится даже схема. Список вещей, обнаруженных при обыске тела жертвы. Одежда. Бумажник, часы… На шее цепь желтого металла… Интересно, горло перерезано, а цепь… В карманах… Ничего особенного. Это не грабеж. Кольца, деньги, ничего не взято.
Описание места происшествия. При обыске киоска было обнаружено… Так… Печенье… На витрине… В подсобном помещении… Банки маринованных помидоров и огурцов, шоколад, газированные напитки… Пять ящиков сигарет… Два ящика ликероводочных изделий без акцизных марок. И еще… Кроме этого в штабеле 15 ящиков… А под прилавком… Ага. Пакет полиэтиленовый, перевязанный зеленой канцелярской резинкой, содержащий 5467 российских рублей банкнотами различного достоинства (5, 10, 50, 100 и 500 рублей) и 1550 долларов США банкнотами по 100 (12 шт.), 50 (5 шт.) и 10 (10 шт.). Так, далее… Вот оно — в картонной коробке из-под импортной обуви (на этикетке указано изделие: итальянская фирма «Фаби», ботинки мужские, коричневые, размер 45) обнаружены: пластмассовые шприцы 0,5 куб. см в фабричной упаковке — 30 шт., ампулы без надписей с прозрачным содержимым — 185 шт., пакетики с белым мелкозернистым порошком — 10 шт.
Вот поэтому и притормозили со следствием. Наверное, списали на банальные наркоманские дела. Мол, ясное дело, покупатель-наркоман задолжал, попросил в долг, а продавец ему отказал… Обыкновенная история. Стандартная версия. Подпольный торговец марафетом налетел на своего же клиента. Искать в таких случаях практически бесполезно.
И в деле никаких зацепок.
Убийство судьи так же могло бы повиснуть, и повисло бы, если бы не простая случайность. Если бы не парикмахерская, если бы не бдительность этой девчонки — секретаря суда… Все и тут было бы так же идеально чисто. Никаких улик, следов, нет ясных мотивировок, только дежурные, механические версии.
Что-то настойчиво убеждало Бориса в том, что оба этих якобы казусных случая — дело рук одного человека. Что-то общее есть в этом. Даже видимая случайность, подчеркнутая немотивированность поступков… Оба убийства надо отрабатывать как два эпизода в деятельности одного преступника.
Если уж Игорь признает себя виновным в убийстве судьи, значит, и этого ларечника… Можно попробовать с ним… Обсудить.