Их торжественная отчужденность ни на миг не вызвала у меня ощущения скрытой угрозы. Но совсем иначе отреагировал на случившееся Олд Уоббл. Едва индейцы скрылись за ближайшим холмом, как он натянул поводья и, оглянувшись, со злостью произнес:
— Черт возьми! Что здесь надо этим негодяям? Это паначи15 , а они враждуют с племенем снейк, к которому принадлежат мои воины. Хотел бы я знать, куда они едут; сдается мне, что прямиком к моему ранчо. А меня там нет, и это совсем некстати!
— Но ведь они безоружны! — заметил я. Но старик удостоил меня лишь презрительного взгляда и продолжил: — Охоту придется отложить, по крайней мере, на ближайшие два дня. Надо побыстрее вернуться в лагерь, а оттуда — домой. Мы должны их опередить. Хорошо еще, что здесь неподалеку есть удобная тропинка, которая позволит нам сократить путь. Лошади там не пройдут, но мы успеем обогнать апачей и пешком, если поторопимся. Вперед, ребята! Я не успокоюсь, пока не смогу взять на мушку этих парней!
Он пустил лошадь в галоп, и через пять минут бешеной скачки мы очутились в небольшой долине, со всех сторон окруженной отвесными громадами скал. Здесь было сумрачно, тихо и влажно, по каменным выступам стекали бесчисленные ручейки. В середине долины расстилался заболоченный луг, а по краям росли высокие ели.
— Там начинается тропа, — произнес Олд Уоббл, махнув рукой куда-то вперед. — Идя по ней, мы спустимся к лагерю до появления краснокожих. Но кто-нибудь должен остаться здесь с лошадьми, и я полагаю, что для этого дела как нельзя лучше подходит наш друг Сэм. А то, если произойдет заварушка, он, того и гляди, подстрелит вместо индейца одного из нас!
Под «нашим другом Сэмом» подразумевался, конечно, я, — Сэмюель Паркер, бывший подрядчик из Принстона. Не обращая внимания на мои протесты, старый охотник повторил приказ — охранять лошадей и ни под каким видом не покидать долину до его возвращения. Затем все трое взяли ружья и побежали по тропе. Через минуту они уже скрылись из виду.
Я дрожал от возмущения и гнева. Дело было не только в насмешливой грубости старика — меня изводила мысль, что он собирается перебить ни в чем не повинных индейцев. Неужели я допущу хладнокровное убийство восьми человек? Как видите, я был тогда очень глуп и ни черта не смыслил в порядках Дикого Запада.
Итак, решено! Привязав к дереву трех лошадей и мула, я вскочил на своего конька и помчался обратно, вслед за индейцами, по уже знакомой дороге. Расскажу им о замысле злобного старика, а потом вернусь в долину и буду ждать дальнейшего развития событий.
Я догнал индейцев у входа в каньон Снейк. Видимо, стук копыт заранее известил их о моем приближении — они повернули коней и ждали, застыли в седлах, как медные изваяния. Теперь, увидев их, я вспомнил, что не знаю индейского языка. Но отступать было поздно, и я, набравшись духу, спросил, говорит ли кто-нибудь из них по-английски. Мне ответил высокий воин на белой лошади:
— Я То-Ок-Уи, Быстрая Стрела, вождь шошонов Мой белый брат приехал, чтобы передать нам слова старого человека, чьи стада пасут люди племени снейк?
— Так ты его знаешь? — с удивлением спросил я. — Он считает вас врагами и сейчас готовится перестрелять из засады тебя и твоих людей. Но я — христианин, и долг велит мне предупредить вас об опасности.
Казалось, черные глаза индейца прожигают меня насквозь; он смотрел мне в лицо несколько секунд, потом спросил:
— Где вы оставили лошадей?
— В зеленой долине по ту сторону горы, — ответил я. Вождь обменялся короткими фразами со своими спутниками и снова задал вопрос:
— Мой брат недавно в этой стране?
— Со вчерашнего дня.
— Какая нужда привела бледнолицых в горы?
— Мы хотели поохотиться на лосей.