Я покажу вам места, где валяется множество костей разных животных.
— Доисторических?
— Вот уж за это поручиться не могу. Знаю только, что недостатка костей животных в пампе нет.
— И костей гигантов животного мира тоже?
— Это каких гигантов? Быков, что ли? Да сколько хотите!
— Нет, я имею в виду животных покрупнее, мастодонтов, например, то есть гигантских слонов.
— Я ни разу не слышал, герр доктор, чтобы здесь кто-нибудь охотился на гигантских слонов.
— А на мегатериев?
— Хм. Не слышал.
— А на глиптодонтов?
— Тоже…
— Это естественно, если принять за аксиому предположение о том, что эти животные, жившие на Земле еще до грехопадения Адама и Евы, вымерли окончательно…
— Ах, вот в чем дело, ну, теперь-то мне понятно, почему не видно их костей среди травы. Вам, вероятно, нужны такие кости, которые ищет профессор Бурмайштерн для своего музея естественной истории. Они в пампе тоже встречаются, но лежат глубоко в земле, их нужно раскапывать. Мне не раз попадались кости лошадей, живших не иначе, как до грехопадения наших прародителей.
— Совершенно верно, лошади тогда тоже жили. То, что вы рассказали, очень интересно для науки! Представьте, мой друг, находятся еще ученые, которые утверждают, будто доисторическая лошадь могла обитать только в Старом Свете. Ну согласитесь, они же смешны, эти ограниченные упрямцы, не так ли?
— Ну, в общем, откровенно говоря, я в этом мало что смыслю… Так, значит, если я вас верно понял, вы затеваете экспедицию за костями древних животных?
— Меня чрезвычайно радует ваша сообразительность. Да, в самое ближайшее время я собираюсь отправиться к гаучо, чтобы составить из них костяк своей экспедиции. Вот и оделся даже на их манер, чтобы они с самого начала нашего знакомства испытывали ко мне доверие. Но прежде всего мне необходим слуга. Вы мне очень понравились, у вас честное и смышленое лицо. Но что такое? Судя по вашей реакции, кажется, вас вовсе не обрадовало мое предложение? Ответьте прямо, прошу вас: вы пойдете ко мне слугой?
— Почему бы и нет? Особенно если вы будете мне хорошо платить и содержать так, что мне будет не на что жаловаться.
— В таком случае, приходите ко мне завтра, обо всем и договоримся. Кстати, вы знаете банкира Салидо?
— Да. Его контора недалеко отсюда. Но живет он в другом доме, на окраине города, где все местные богачи обитают.
— Прекрасно. Там же в качестве гостя банкира временно проживаю и я. Так что жду вас в его доме завтра. А сейчас, с вашего позволения, я хотел бы еще немного почитать.
— Хорошо, герр доктор, я к вам завтра приду, и, думаю, у нас с вами наладятся хорошие отношения. Я готов вырыть для вас из-под земли все кости, какие вам только понадобятся.
И официант отошел.
Моргенштерн стал опять читать, но теперь уже не мог сосредоточиться и рассеянно потягивал пиво, вновь и вновь невольно возвращаясь мыслями к только что состоявшемуся разговору.
Расплатившись, он вышел из кафе и, свернув налево, двинулся по улице, которая вела к дому банкира. Темнело. Ученый был настолько погружен в свои мысли, что совершенно не обратил внимания на то, что за ним, стараясь держаться в тени, следовали два человека. В одной из этих таинственных фигур можно было угадать силуэт Антонио Перильо, рядом с ним шел какой-то рослый человек, которого не было в кафе.
— Ну что, — нетерпеливо прошептал эспада, обращаясь к своему спутнику, — это он или нет?
В этот момент на лицо ученого как раз упал свет от одной из ближайших витрин, и рослый ответил:
— Никаких сомнений! Это он, что бы он там ни сочинял.
— Ага, сбрил бороду, вырядился гаучо и думает, этого достаточно, чтобы обвести нас вокруг пальца! Тоже мне, шутник! Ну ничего, хорошо смеется тот, кто смеется последним.