– И что ты ищешь, конкретно? Или это секрет?
– Да какой там секрет! Ты ведь все равно будешь программировать гипердрайв… – махнул рукой Риган. – Что толку скрывать. Ищу планету. С кислородосодержащей атмосферой, естественно… Чтобы продать потом ее координаты за бешеные деньги и плюнуть раз и навсегда на суету и всяческие проблемы… – Эйджел сладко потянулся. «Диахр» на него действовал именно так, как рассчитывал Вадим. Это состояние нельзя было сравнить ни с алкогольным опьянением, ни с наркотическим забытьем, мозг человека, простимулированный соком экзотического растения, имел свойство воспринимать первую волевую установку, полученную извне. Рощин лишь недоумевал: почему Риган попался так просто – ведь он должен был знать о такой особенности предложенного напитка. Хотя знать все и обо всем, пожалуй, невозможно, философски рассудил Рощин.
– Значит, занимаешься дальним поиском?
– Ну да. Только в этот раз не все прошло гладко.
– А что так?
– Да, видно, приметили мой корабль. Я, кстати, не один летаю. С компаньоном. Вернее, компаньонкой.
– Мнемоник? – тут же сообразил Вадим.
– Естественно.
– И где она?
– На «Тайфуне». Только не напрягайся, не напрягайся. Я тебе не врал. И сигнал бедствия подавал не из дури. Шарахнули ее мнемоники Конфедерации.
– Насмерть?
– Нет, к счастью. Но в себя не приходит. Лежит на борту в реанимационной камере. Так что ты, когда будешь на «Тайфуне», не заводись, девчонка получила по полной… Не знаю, выкарабкается или нет.
– Ладно. Хорошо, что предупредил. – Вадим встал.
– Что, о результатах поиска спрашивать не будешь?
– А ты скажешь?
– Нет, конечно. – Риган уже улыбался совершенно неестественно. – Всё тут. – Он выразительно похлопал себя по затылку. – Так что в навигационном компьютере ничего нет.
– Да я и не собирался искать, – откликнулся Рощин, посмотрев на данные хронометра, притаившиеся в нижней части одного из сегментов кольцевого экрана. – Пора заниматься делом, Эйджел.
– Спать охота. Двое суток на ногах.
– Понимаю. – Вадима, как нельзя кстати, устраивал такой оборот событий. – Могу предложить свою каюту. Другого приспособленного помещения на станции нет.
– Ну, если ты так…
– Без глупых реверансов, ладно? Отдыхай, часа четыре можешь поспать. Пока механизмы отгрузят активное вещество, я тебя тревожить не буду. Потом, как договаривались, Риган, без препирательств и глупостей. Входим в мнемонический контакт, я корректирую тебе память и провожу на «Тайфун». Какие координаты вводить в гипердрайв?
– Аллор… – демонстративно зевнув, ответил Эйджел.
– Значит, все-таки нашел планету?
– Не скажу.
– Ну, ладно. Дело твое. Пошли, провожу тебя в каюту.
* * *
Когда за Рощиным закрылась дверь, Риган привстал, прислушиваясь к приглушенному звуку удаляющихся шагов.
Фрайг бы его побрал вместе с «Диахром»!
Изображать из себя идиота, попавшего под воздействие экзобиологического наркотика, было напряжно и противно.
Ты мне ответишь и за это, Рощин, не сомневайся … – мысленно пообещал Вадиму Эйджел, осматривая спартанскую обстановку каюты.
Здесь, как он и предполагал, находился резервный управляющий комплекс станции.
Осторожно совершив несколько безобидных и бесхитростных манипуляций с компьютерным терминалом, Риган поразился двум вещам: во-первых, в системе практически отсутствовали пароли, а во-вторых, управление кибернетическими комплексами осуществлялось при помощи архаичного интерфейса визуально-графических команд.
Сдвинулся Вадим после той атаки или нет, Риган так и не решил, но знакомство с компьютерной сетью рудодобывающего комплекса поведало Ригану об одной фобии Рощина: он явно опасался внезапной атаки мнемоников. И потому перевел все часто используемые системы на ручное управление, чтобы исключить саму возможность дистанционных мысленных манипуляций с кибернетикой его «убежища».
Так, посмотрим, чем ты тут занимаешься …
Эйджелу не составило труда освоиться с нехитрой, но вполне эффективной системой визуального контроля.
Вообще-то он собирался проследить за Рощиным, однако, взглянув на запускную последовательность контрольного осмотра помещений, решил, что на это будет любопытно взглянуть.
Освоиться с непривычным интерфейсом также не составило особого труда: минутой позже Риган уже свободно переключался между камерами слежения, установленными в различных отсеках рудодобывающего комплекса.
Да, неуютно… Впрочем, чего ожидать от этой рухляди? Комфорт на борту полуавтоматических рудодобывающих станций не планировался изначально, а для радикального переоборудования нужны такие средства, что гораздо проще купить на них новый корабль…
Зря трачу время, – подумалось Ригану.
Еще одно касание сенсора, и Эйджела внезапно бросило в жар. Какое там самообладание… Передающая камера, установленная в парковочном доке «Спейсстоуна», показывала фрагмент звездной бездны, на фоне которой застыл пришвартованный к станции фрегат…
Дьяволы Элио… Неужели «Игла»?!.
Точно. Риган не верил в совпадения. Значит, Вадим Рощин действительно тот самый неуловимый капитан, который доставил столько хлопот корпорациям Окраины?
Теперь он наконец понял, почему за голову Рощина обещана столь щедрая награда.
Пока он смотрел на укрупненный фрагмент «Иглы», где, присмотревшись, можно было различить полуистершуюся, блеклую надпись на выщербленных бронеплитах, в открытом ангаре (задняя стена вакуум-дока была специально демонтирована, чтобы семисотметровый корабль мог войти в зону действия магнитов удержания) появился уже знакомый Ригану андроид.
Интересно.
Почему дройд не остался следить за мной?
Пока он наблюдал, одновременно размышляя над поведением Рощина, человекоподобный сервомеханизм подошел к шлюзу «Иглы».
Собирается внутрь.
Риган понятия не имел, зачем андроид проследовал на борт фрегата, но ничего хорошего на ум не шло.
«Угораздило же меня всплыть именно в этой системе… Хотя все может быть к лучшему. Только действовать нужно решительно и немедленно. Рощин сейчас на борту „Тайфуна“, коридоры станции пустуют, есть, конечно, риск, что система визуального контроля имеет тревожные датчики, но кто не рискует…»
Риган более не желал задерживаться тут. «Пусть Вадим думает, что я отрубился после дозы его зелья, которое только пахнет „Диахром“. Пока он не вернулся, нужно пробраться в ангар. Это единственный способ избежать „промывания мозгов“ и убраться отсюда невредимым, благо „Тайфун“ причалил к открытому вакуум-доку.
Он меня не остановит. Не успеет. Если действовать быстро, все получится».
* * *
Эйджел не ошибся: Вадим действительно находился на борту «Тайфуна», но занимался отнюдь не программированием блока гипердрайва.
Бледный, как сама смерть, он стоял в медицинском модуле разведывательного корабля подле сложного комплекса систем жизнеобеспечения и, не отрываясь, смотрел на осунувшиеся черты молодой женщины, находящейся в бессознательном состоянии.
Эллен… Это была она.
Вадим чувствовал – еще немного, и он потеряет контроль над своими поступками.
Разум подсказывал: таких совпадений не бывает, не настолько тесна Обитаемая Галактика, чтобы в третий раз случайно пересеклись их жизненные пути.
В первый момент он растерялся, а притаившиеся на донышке души воспоминания как будто ждали этого, готовясь вырваться на свободу.
Как он мог не узнать ее? Сомнения если и возникли, то на долю секунды, не более.
Эллен….
Я ведь искал тебя после Фрисайда…
Он стоял, окаменев, не зная, что думать и делать. Это была минутная слабость, но что значат шестьдесят секунд для разума мнемоника?
Вечность… субъективная вечность, полная рвущихся воспоминаний.