Жаркий поцелуй не вызвал в ней бурный всплеск головокружительных чувств. Но и отторжения не было. Омерзения, тем более… Обыкновенный парень, обыкновенный поцелуй. Даже приятно…
Рэм отпустил ее. Снова растянул рот до ушей.
– Это за то, что ты поешь, как соловей…
– Я может, и соловей, – усмехнулась она. – Но баснями меня кормить не надо…
Ей вдруг остро захотелось выпить. Душа требовала. И Рэм, похоже, понял, чего она хочет.
Но коньяка на столе не было. Только шампанское и ром. И официантки куда-то подевались…
– Я их всех отпустил, – сказал Рэм. – Поздно уже…
Люба удивленно подняла на его глаза. Он что, мысли умеет читать? Или она мысленный вопрос озвучила?.. Впрочем, неважно. Плевать ей на официанток и на охранников тоже. Было бы хуже, если бы Рэм исчез. Привыкла она к нему, что ли…
Генка схватился за бутылку. Но Рэм его остановил.
– Не надо мешать. Сейчас коней с яками пригоню…
Он сам лично сходил на кухню. Вернулся минут через десять. Две бутылки коньяка принес.
– Может, винта замутим? – предложил Серега. – У тебя колеса есть?
– Завязал, – мотнул головой Рэм. – И тебе советую… А зачем винт, тебе что, так плохо?
– Да как-то не очень…
– Сейчас еще коньяку выпьем и станет получше…
– Да это вряд ли… Но выпить надо!
А ведь прав оказался Рэм. Коньяк оказался крепким. В какой-то момент Любе показалось, что у нее крылья за спиной разворачиваются. А низ живота вдруг налился приятно зудящей тяжестью. Но она не помешала ей как бы воспарить. Казалось, тело осталось в кресле, а сознание зависло над столом. Странное ощущение.
– И зачем ты халдеек этих отпустил? – обращаясь к Рэму, спросил Генка.
Он сидел рядом с Любой, но голос его доносился откуда-то снизу. Как будто она в самом деле парила над столом, как ангел с крылышками. Да и самого Генку она видела как будто сверху. Но тянуло ее к Рэму. Он смотрел на нее, и такое ощущение, будто в глазах у него магнит. Неведомая сила жаркой рукой хватала ее за низ живота, тащила к нему. И вовсе не хотелось сопротивляться…
– Так до десяти договор был, – откуда-то издалека донесся голос Рэма. – А уже третий час…
В это трудно было поверить. Вечеринка началась в седьмом часу вечера. Вроде бы совсем недавно это было, а уже третий час ночи. Или время так быстро пронеслось. Или Рэм путает… На часы Люба смотреть не стала. Желания не было. Да и часов тоже… Может, Рэм как-нибудь догадается часики ей подарить. Она даже знает, как его отблагодарить…
– Жаль, клевые девки… – сокрушенно вздохнул Генка.
– И стоят клево, – кивнул Рэм. – Пятьдесят баксов в час…
– Они что, проститутки?
– Ну, может, быть. Только я у них не спрашивал, сколько они за этоберут. Я им за работу платил. Пятьдесят в час…
– Аську надо было взять. Она бы забесплатно, да, Аська? – усмехнулся Генка.
– А это смотря что? Если официанткой, то да, можно и за «спасибо», а если ноги раздвинуть…
– А если просто стриптиз?
– Да не вопрос!
Аська осталась сидеть, зато Тонька, как ужаленная, сорвалась со своего места. Глаза горят, на губах шальная улыбка. Она рукой смела посуду, прыгнула на стол. И как резаная заорала:
– Музыку!!!
Рэм тут же включил аппарат. И Тоньку закружило-понесло. В такт музыке она не попадала, но танцевала, как заведенная. Сорвала с себя футболку, лифчик. Но с джинсами справиться не смогла. Стала стаскивать их вместе с трусами, запуталась, потеряла равновесие и рухнула прямо на руки к Генке. А тот, как зверь, набросился на нее. Схватил в охапку и с ревом возбужденного неандертальца потащил ее в темноту двора. Люба захохотала, наблюдая за ними. Но тут же осеклась. И не потому, что стыдно стало. А потому, как поняла, что завидует Тоньке. С ней сейчас такое будут вытворять… Ужасные мысли. Но как заводят!
– Серега, айда купаться! – с безумными глазами вскочила со своего места Аська.
Ее трясло, как в лихорадке. Но это не помешало ей сорвать с себя футболку, под которой не было никакого лифчика. Серега пришел в такой же безумный восторг, сгреб Аську в охапку и потащил к бассейну.
– Что это с ними? – спросила Люба, глядя на Рэма широко раскрытыми глазами.
– А что с тобой?
Он не просто смотрел на нее. Он раздевал ее взглядом.
– Да я бы тоже искупалась…
Ей тоже вдруг захотелось стащить с себя футболку, джинсы. Пусть Рэм любуется ею. Пусть… Пусть, что хочет, то и делает… Пусть делает, что хочет она…
– Так пошли!
Люба взвизгнула от радости, когда Рэм подхватил ее на руки, взгромоздил на плечи и потащил к бассейну. Но на полпути он остановился, развернулся на сто восемьдесят градусов и галопом понесся к дому. На всех парах взбежал вверх по лестнице на второй этаж, сгрузил Любу на кровать в своей спальне…
Майку снимать не пришлось. Девушка умудрилась избавиться от нее в пути. А с джинсами он справился без проблем. Ноги она раздвинула сама…
3
Люба с трудом разомкнула глаза. Жутко хотелось спать, но Рэм настойчиво тряс ее за плечо… Ах, да, она же у него дома, в его постели. За окнами уже светло – утро или даже полдень, а может, и к вечеру дело близится…
Она протерла глаза, безуспешно пытаясь разогнать сон. Беспомощно посмотрела на Рэма:
– Может, я посплю еще немного, а?.. Посплю чуть-чуть, а потом выгоняй, ага?
– Тебя никто не гонит, – сказал он. И озадаченно почесал затылок. – У тебя это, месячный отчет, да?
Мысли в голове перепутались, но все же она поняла суть вопроса.
– Да нет… И не ожидается… А что?
– Откуда тогда кровь?
– А-а, это… Так ты цветок мой… Девственности, короче, лишил… Мне, конечно, жаль, но спать еще больше хочется… Подожди, я сейчас, совсем чуть-чуть…
Она повернулась к Рэму спиной, свернулась калачиком и с головой нырнула в царство Морфия. Но успела-таки почувствовать, как тело окутал шелк простыни. Рэм позаботился…
Проснулась она под давлением тяжелого пристального взгляда. Кто-то нехорошо смотрел на нее. Люба еще во сне почувствовала такой страх, что, проснувшись, побоялась открыть глаза… Что это с Рэмом стряслось? Чего он так злится?.. Ну да, он же добился своего. Теперь она ему больше не нужна. Кто там у него на очереди?..
Обида пересилила страх, и Люба открыла глаза. Но вместо Рэма обнаружила какую-то женщину в возрасте. Та стояла посреди комнаты и зло смотрела на нее. Высокая, вроде бы полноватая, но кажется стройной. Стильная прическа, макияж, летний брючный костюм. Можно было сказать, что дама красивая, если бы не ее лютый, как у ведьмы, взгляд. Он очень портил ее. И на Любу наводил порчу. Она не была робкого десятка, но сейчас ее охватила самая настоящая жуть…
– Ну чего вытаращилась?
По идее, этот вопрос должна была задать Люба. Но спросила женщина. Нагло спросила, презрительно.
– Хоть бы закрылась, шалашовка!
Только сейчас Люба поняла, что лежит перед ней совершено голая. Рэм вроде бы укрывал ее простыней. Но шелк легко соскальзывает с тела. И неудивительно, что простыня сейчас лежала на полу.
Женщина оскорбила ее. И внутри у нее все поднялось. И страх вдруг куда-то подевался.
– Где ты шалашовку видишь?
Люба глянула вправо. Никого. Влево. И там ни единой живой души. Многозначительно посмотрела на женщину. И так же многозначительно протянула:
– А-а, вот ты о ком!
– Дрянь! – взвизгнула женщина. – Собирай свои манатки и пошла отсюда!
– А ты кто такая? – вызывающе усмехнулась Люба.
Она и не думала закрываться. В конце концов эту дуру никто сюда не звал. Сама заявилась, сама и убраться должна была, увидев голую девушку.
– Кто я такая?!.. Это ты кто такая?..
В этот момент в комнату влетел растрепанный Рэм.
– Мам, ну ты чего? – растерянно пробормотал он. – Это Люба!..
– На какой свалке ты нашел эту шлюху? – набросилась на него женщина.
Теперь Люба знала, с кем имеет дело. Да и раньше могла бы догадаться. Должны же у Рэма были быть мать и отец. Сироты так хорошо не живут…
– Она не шлюха. Не надо так говорить!
– А это мне решать, что говорить, а что нет!
– А пусть говорит, что хочет! – влезла в разговор Люба.
Влипла, что называется, в историю. Но есть возможность выпутаться из нее. Она просто уйдет из этого дома. Всего-то дел – встать с кровати, одеться и сделать ручкой…