Игорёк уселся, взял стакан.
– Я собирался бросать это дело. Завязывать, – брякнул он.
– Зачем? – удивился крепыш.
– Володя, – представился долговязый и поднял стакан. – За знакомство.
– Серый, – представился следом бритоголовый крепыш.
– Игорь, – вздохнул Игорёк.
– Чего смурной, Игорёк? – спросил Володя.
Произносил он слова тоном серьёзным, наверное, иначе не умел. Ни участия, ни интереса не было в его голосе. Игорёк подумал: "С таким ухо надо держать востро. Да и со вторым тоже". Серый же слова словно выплёвывал, как семечную шелуху. Знал Игорёк одного такого, в детстве. То был пацан из их двора. Так же легко выплёвывал слова и ни с того ни с сего мог заехать по уху, или дать подножку. А когда упадешь – прыгал тебе на спину и долго, сосредоточенно сопя, таскал за космы, возил мордой по земле.
– Небось, списали? Врачуги здесь – зверьё! – произнёс Серёга и хрустнул огурцом. – Ты закусывай, не стесняйся.
– Что-то ты… – задумался Володя. – Чернушку чего не рубаешь?
Игорёк послушно взял краюху бородинского и принялся жевать.
– Ясно, "зарезали", – сделал вывод Серый. – Где шаманил, братан? В Чечне?
– Я музыкант, композитор. Я песни пишу, – в сердцах обронил Игорёк. За кого его здесь принимают?
Серый сочно рассмеялся.
– Музыкант, говоришь? Что-то фактура у тебя не для симфоний. Ясен пень – или снайпер, или на гранатомёте наяриваешь. А иначе – чё ты тут делаешь? Лады, затаился – хрен с тобой, пытать не будем.
Серёга снова расхохотался. На этот раз как-то жутковато. Серьёзный Володя ухмыльнулся.
"Братки, что ли? – подумал Игорёк. – А при чем тут Чечня? Да они – спецназовцы! Что же это за богадельня, и как я в неё попал?" Вдруг его осенило:
– Слышьте, мужики, я того…
Он огляделся.
– Иголки ни у кого нет?
– На. – Серый распечатал одноразовую упаковку шприца.
– Смотрите.
Игорёк вогнал иголку в ладонь – остриё вышло с тыльной стороны, – и выдернул.
– Видали? Я боли не чувствую. Совсем. А вы – пытать…
– Оп-паньки! – уважительно откомментировал Серый. – Да с таким бойцом можно хоть к Басаеву. У тебя какая секретность?
– Какая надо.
– Ты сейчас задействован? – спросил Володя.
– Свободен. Как птица. Я же вам говорю – я музыкант. Мне, вон, три шлягера сегодня сочинить, будь они неладны, и величальную к свадьбе одному хмырю. Послать бы это всё к такой-то… Мужики, может, вы знаете, как я сюда попал? Что это за богадельня?
Серый раздумчиво разлил по стаканам остатки водки.
– Свободен, говоришь? И давно не участвовал?
– Прилично, – соврал Игорёк и, не чокаясь, выпил.
– Да, кисло тебе должно быть.
– Да как-то кисловато, конечно, – согласился Игорёк.
– Мы тут в Ирак собираемся, – сообщил как что-то обыденное Володя и снова уставился на Игорька своим странным пристальным взглядом.
– Володя в нашей группе – старший, – пояснил Серый, – рукопашный бой, все виды холодного оружия, руководство операцией. Лейтенант. Я – огневое прикрытие. Все виды стрелкового оружия, гранатомёт, минно-подрывные средства. Старший сержант. А ты?
Игорёк был вообще-то младший лейтенант запаса, но ни дня в армии не служил, и даже на сборах состоял при оркестре.
– Я – клавишник.
– Ну, так бы и сказал, а то тянешь кота за яйца, – с облегчением вздохнул Серый. – А звание?
– Младший лейтенант.
– Отлично, то, что надо. Нам как раз третий нужен. В Ираке, оно знаешь как? Больше трёх – не спрячешься. Там же пустыня, мать её. Гладкая, собака, как стол. Из космоса всё как на ладони. Короче, врачуги что сказали? Годен?
– Томограмма в порядке, и вообще…
– Понятно. Контузия? – на свой лад понял Серый.
– Да пришлось… – не зная, что ответить, промямлил он.
– Па-анятно. Ну, так чё решил?
"Вот влип, в натуре, реально влип, конкретно, – обречённо думал Игорёк. – Как же выкрутиться? Ехать в Ирак? Дичь какая-то. Что я здесь вообще делаю? Надо линять из больницы. Немедленно".
– Ну ладно, я с вами, – для отвода глаз соврал Игорёк. Он вообразил, что сейчас его выпишут, и больше этих двоих он никогда не увидит.
Долговязый Володя поднялся и вышел из палаты.
Серый же продолжил:
– Лады. Вылетаем завтра в пять утра на Тель-Авив. Из Шереметьева. Мы – туристы. Визы будут готовы к вечеру. По пересечении границы с Сирией, получим инструкции и оружие. Будут тебе, Игорёк, твои клавиши.
"И тут – Игорёк. Да что, у меня на лбу написано, что ли?" – совсем расстроился Игорёк. Впрочем, хватит расстраиваться – через час его уже здесь не будет.
Вернулся Володя.
– Значит так, – совсем уж серьёзно, так, что внутри у Игорька что-то оборвалось, произнёс он, – Игорь Святополкович Хромов, я распорядился – ваш паспорт отправлен с курьером для оформления загранпаспорта и визы. Прививки надо сделать сегодня, сейчас.
"Не, ну как я сюда попал? – подумал Игорёк. – Это же сто пудов, что "закрытая" клиника. Ну, везёт! Что оно всё так на меня навалилось?"
Вспомнилось хищное лицо Весёлого Джафара. Игорёк посмотрел на иглу, лежавшую на тумбочке.
– Слышь, Святополкыч, ты где научился кровь останавливать? – уважительно спросил Серый. – Ни капли не капнуло.
– Есть места, – многозначительно ответил Игорёк. – Мужики, эта… Я в Ирак не того. Зачем он мне нужен, мужики?
– Даю два часа на отдых, – сказал Володя. – Чтобы спирт в крови успел расщепиться. Потом прививки.
«Вот скоты, не слушают. Всё равно сбегу. Дождусь, когда оба выйдут и – сбегу. Ой, а паспорт? Паспорт выманить назад надо…»
Игорёк безропотно улёгся на койку и закрыл глаза.
Проснулся он, когда вошедшая в палату сестра громко объявила:
– Хромов, на прививки!
Он послушно встал и послушно побрёл за медсестрой. Поднимаясь по лестнице в манипуляционную, Игорёк любовался аккуратной попкой сестрички.
– Вас как зовут? – осведомился он.
– Я замужем, – отрезала та.
– Почему же так холодно? Я композитор. Настоящий. "Гип-гоп радио" слушаете? Я там главный. Игорь, можно просто Игорёк.
– Я замужем. А какой вы там композитор – мне не интересно. Прошу, – и она распахнула дверь манипуляционной.
В нос ударил противный запах сывороток.
– А я совсем нечувствителен к боли, – сделал последний заход Игорёк. – Совсем боли не чувствую.
– Вот сейчас и докажете, – медсестра позволила себе улыбку. – Спускайте штаны и на кушетку. Животом вниз.
Вернувшись в палату, Игорёк застал там лишь Володю.
– А Серый где? – осведомился он.
– Покурить вышел. Садись, поговорим.
Игорёк сел.
– Значит так, Игорь Святополкович, – я выяснил про тебя всё. Ты бессмертный на договоре. Так?
Игорёк молчал.
– Так. Боец из тебя хреновый, но твои способности можно использовать. Не вздумай дергаться или куда-то смыться. Ты теперь под контролем.
Пояснять, что такое "под контролем", Володя не стал.
– Стометровку за сколько бежишь?
– А?
– Бэ.
– А-а… Это… Не знаю.
– Подтягиваешься сколько?
– Ну, это… много.
– Точнее?
– Раз тридцать могу.
– Маловато, – констатировал Володя. – Жим лёжа?
– Сто двадцать.
– Уже лучше. Потянешь. Бассейн, конечно, посещаешь?
Игорёк кивнул.
– На расстояние сколько проплываем?
– Это я знаю, – обрадовался Игорёк. – Я летом на спор в Крыму, в Новом Свете, километров пятнадцать…
– Насчёт температурной выносливости как?
Тут Игорёк, наконец, вспомнил, что он бессмертный.
– Да хоть как.
– Это я понимаю, – Володя усмехнулся своей неприятной усмешкой. – Боишься меня?
Игорёк чуть было не сказал "да", но ответил неопределенно:
– Может быть.
– Ладно. В четыре утра встречаемся в аэропорту. Там получишь свои документы. И не вздумай исчезнуть. Неуязвимый ты там или нет, из-под земли достанем и замуруем. В бетон. На века. Свободен, лейтенант.
– Но по какому праву? Я вам что?..
– Не что, а кто. Послужим Родине, Игорёк. Так надо. Иди.
Игорёк встал и пошёл к двери.
– Да, ещё одно, – сказал ему вслед Володя. – Для Сереги ты – боец с астральным тренингом. Ни про какие договоры со Службой Абсолюта знать он не должен. Усвоил?
Мысленно выматерившись, Игорёк покинул странное учреждение. Выйдя на крыльцо, поискал взглядом вывеску. "Больница номер такая-то. Третий стационар». "Маскировка, – подумал он. – Ничего не поймёшь".
Прочитал название улицы и удивился. "Ого, в Тушино завезли». Поддел носком камушек и зафутболил его куда подальше. "Да уж, лихо начинается вечная жизнь". Он вновь вспомнил улыбающегося Хомоеда и недовольного Теодориха Второго. Удружили высшие сущности, будь они неладны. Вот скажите, кто они – ангелы или черти?